Ребут

— Мне очень жаль, — сказала я тихо. — Это моя вина. Я работала в этом районе долгое время. Они презирают меня. Им, вероятно, нужна была я.

Он пожал плечами.

— Это не твоя вина. — Он потянулся, проведя рукой по голове. — Но они сняли мой шлем.

Я даже не заметила этого. Я была так отвлечена своими нелепыми чувствами. Нет никакого смысла в маскировке моего ужаса.

— Да, это не хорошо, — сказал он со вздохом.

Определенно это было не хорошо. Офицеры будут целиться ему в голову и не будет никакой защиты от пуль.

— Ты не знаешь, где они его сняли? — спросила я.

— Когда мы добрались до центра города, кажется.

Я оглянулась, словно действительно смогла бы увидеть его отсюда.

— Ты не можешь вернуться, — возразил он.

Прозвучал сигнал тревоги, подтверждающий его слова. Гул приближающихся шаттлов наполнил воздух, и я сунула пистолет в карман и прижалась к зданию вместе с Каллумом.

— Что нам делать? — спросил он, смотря на небо.

— Ш-ш-ш.

Этот шум раздался изнутри здания, потом послышалось сопение, и мы с Каллумом резко обернулись. Дерево было старым, повсюду была белая облупившаяся краска, и я уловила движение за трещинами. Я придвинулась ближе и кто-то ахнул.

Дверь рядом со мной распахнулась, и я отпрыгнула от маленькой девочки, которая стояла на пороге. Она удивленно смотрела на меня усталыми глазами, щурясь от солнечного света.

— Грейс! — позвал перепуганный голос, но девочка так и осталась стоять, смотря на меня.

Девочка-подросток с растрепанными волосами подбежала к двери, и сгребла Грейс в свои объятья.

— Мы ничего не делали, — сказала она, пятясь от двери, прижимая девочку к своей груди.

— Мы здесь не за вами, — сказал Каллум, его голос был пропитан раздражением.

Ее взгляд поднимался то на шаттл в небе, то опускался обратно к нам.

— Вы не можете здесь оставаться.

Я посмотрела на открытое пространство перед нами. Стелющаяся трава вела к небольшой группе деревьев в нескольких ярдах отсюда, но они были тощими, и у них недоставало листьев. Они не предоставляли никакого укрытия, и нас обнаружат, если мы слишком много времени проведем в открытом месте.

— Вы сбежали? — спросила она.

Ни один из нас не ответил, и я почувствовала укол гордости за то, что Каллум не доверял этому человека.

— Вы не можете здесь оставаться, — повторила она. — Мне очень жаль. Я знаю, что вы… ничего не можете с этим поделать, — она жестом указала на нас, — но вам придется уйти. — Она показала налево. — Там есть канава. Она своего рода скрыта несколькими деревьями. Вы могли бы попробовать спрятаться там.

Я с удивлением посмотрела на нее, когда Каллум потянул меня за руку.

— Пошли, — сказал он, внимательно смотря в небо. — Это наш шанс.

Я позволила ему утянуть меня за ним, оглянувшись на подростка.

— Спасибо.

— Да. Удачи.

Я медленно побежала за Каллумом, бросая взгляды на шаттлы. Они рассеялись по другим районам, но один был отчасти повернут в нашу сторону.

Я помчалась по траве к участку деревьев, молясь, чтобы они не заметили нас. Небольшая яма выглядела так, будто кто-то начал копать могилу и передумал на полпути. Она была не очень глубокой, но могла бы подойти.

Каллум прыгнул в нее, и я последовала за ним, соскользнув в грязь. Канава была не достаточно большой, чтобы вытянуться, поэтому я подтянула ноги к груди.

Я уткнулась лицом в колени, когда шум шаттла приблизился, готовясь бежать. Если они заметят нас, мы мертвы. Один шлем, широкое открытое пространство и оружие с несколькими пулями.

Шаттл приземлился с глухим стуком, и я попыталась побороть растущее чувство страха.

— Я сказал спасибо? — прошептал Каллум. — За то, что ты вытащила меня оттуда? Если мы умрем, я просто хочу сказать спасибо.

Я сжала губы и уставилась в землю. “Не за что” казалось глупой фразой за несколько секунд до смерти. “Мне очень жаль” была более подходящей.

Сапоги захрустели по траве, избавляя меня от необходимости отвечать.

— Заброшенное здание, — сказал офицер КРРЧ. — Проверьте его в случае, если они прячутся внутри.

Я испустила долгий выдох, когда поняла, что они не увидели нас в канаве.

— Там только несколько детей, — ответил еще один голос. — Они сказали, что ничего не видели.

— Что они там делают?

— Живут, судя по всему.

— Хорошо, забери их. Мы оставим их в приюте на обратном пути.

Я закрыла глаза и почувствовала тяжесть, опустившуюся на мою грудь. Детский приют был одним из худших мест в трущобах. Я придумывала планы, когда была ребенком, чтобы избежать этого любой ценой, в случае смерти моих родителей.