15. Моей матери когда то требовались заступники, но никто не помогал. Сам я был в отъезде, но слышал о том. где был. Но все же ни меня не вызывали, ни без зова я не уезжал. Ни ей, ни мне это не представлялось подобающим. Но состояние ускользало и перешло в руки продавцов поместий, большего количества земли, обрабатываемой многими. Все же я оставался там, где был, полагая, что позорно не только покидать свой пост в строю во время битвы, но свой пост учащегося, отцом ли кто определен на него или сам себя определил, Итак, получая известия, я потуплял взоры в землю и не расхаживал в поисках за снадобьем от печали, но у меня близко, под рукою, были самые книги и мне казалась ценнее и важнее ускользавших полей то, что можно было, взамен того, получить из этих книг.
16. Но и Демосфен из Пфания, в период неправды, воровства и хищений опекунов, не плакался, стоя подле матери, но, хотя недуги мешали его трудам [5] в красноречии, все же пребывал за работой, которой ему предстояло, достигши возмужалости, показать Афобу и прочим, что они роскошествовали не без риску для себя.
{5 Ιδρώτες, «поты», фигурально, срв. т. I, стр. XIX, 1.}
17. Сколько вестей доходило до слуха Ореста, в то время как он рос в Фокиде, о преступлении, на какое дерзнул в Микенах Эгисф, который после столь бесстыдного брака своего не давал вздохнуть свободно даже дочерям того, кто после Трои погиб за трапезою, но все же он выжидал благоприятной поры. А если бы поспешил преждевременно, он проявил бы свою готовность к возмездию, но нимало не выиграл бы в своем деле.
18. Вспомни и о том, кто прибыл за трупом Гектора с выкупом. Итак, Приам, склоняя Ахилла к милосердию напоминанием о Пелее и положив своей речи это начало, сказал, что и тот (Целей) испытывает крайнюю жестокость со стороны соседей. И Ахилл не противоречил, внимая этой части его слова, как бы зная, что это так. Но из за того он, оставив войну и военные действия, не спустил кораблей в море и не явился во Фтию, чтобы облегчить жизнь Пелею, но их (соседей) ненавидел, но не отказывался от того дела.
19. Полагаю, что в том положении, в каком Целей, были и многие другие родственники осаждавших Трою. До-статочным свидетелем о подобных бедствиях является Фукидид, который говорит: «Отступление греков из под Илиона, происшедшее поздно,.вызвало много переворотов», так что возвращавшимся нельзя было обрести спокойствия. Но ни из других никто не предпочел скорее озаботиться домашними делами, ни тот, у кого было столько предлога к отъезду в лишении его почетного дара и в оскорблении. А он не был даже в числе принесших клятву. Далее, они оставались воевать с целью, чтобы один из них получил обратно жену. Ведь обижен был один Менелай и одна была похищена, — Елена, ты же будешь трудиться не для другого, но это — твой интерес. Как тот ту, так ты приобретешь это искусство.
20. Итак я где то [6] выше доказывал, что невозможно, чтобы у софиста, после того, что было, явилась когда-нибудь дружба к вам, но допустим, что будет долгая и крепкая, такая, чтобы ей сравняться с прославляемыми примерами. Но вы принимайте в расчет не это только, но и тот убыток, который отсюда произойдет. Или если вам помешают получить сокровище, вы не сочтете возможным снести это спокойно, а когда вам воспрепятствуют получить обучение слову, заблагорассудите снести это спокойно?
{6 Срв. § 5, pg. 112, 10 sq. F., дерев., стр. 469}
21. Однако, какое сравнение, что Мидас, что Демосфен? Какое — что Кинир, что Исократ? Что лидиец, что Лизий? Кто поставить рядом Афины и египетские Фивы? Кто сочтет равными богатство каждого из двух этих городов, деньги и мудрость? Ведь богатство Афин — последняя. Ну-ка, если бы, кто, пока ты идешь сюда, ухватившись за тебя, спросил: «А ты, по каким соображениям свершаешь этот путь и почему, пренебрегая тем, что у тебя есть, ищешь того, чем не обладаешь?» Разве ты, принявшись за сравнительную оценку значения каждого из этих двух предметов, денег и мудрости, не попытался бы доказать некоторое преимущество на стороне второго?
22. Я же предпочел бы продать все за такое состояние, которое делает обладателей его значительнее не только тех, кто показали себя в отправлении общественных повинностей, но и в битвах, войнах и предводительстве войском. В самом деле, какой передовой боец, какой вождь войска не уступает ритору, который своею речью о войне и мире в народных собраниях направляет к тому из двух решений, какое лучше?