32. Итак, Одиссей говорить: «Постыдно долго отсутствовать и возвращаться с пустыми руками», а тебе разве не постыдно будет явиться в Газе прежде, чем провести у нас столько времени, сколько подобает? Ведь и жители Газы без удовольствия увидят тебя при таком возвращении и не будут приветствовать, как все усвоившего, и не по-думают о собраниях и испытании на них, но в виду самого времени твоего отъезда будут порицать, даже не требуя отчета, самым тем, что не требуют никакого отчета, осуждая твой поступок.
33. Но если ты останешься, сколько подобает, и будешь постоянно приобретать нечто новое в искусстве, так, чтобы обладать им целиком и быть в состоянии сообщать другим, ты пошлешь вперед себя добрые надежды на себя, огорчишь своим промедлением, обрадуешь появлением. Похвалы будут расточаемы тебе и отцу, одному, что не за-ставил явиться раньше, чем это было полезно, тебе за то, что перенес в одно и то же время и печаль по нем, и труды над речами. Противопоставь нынешним неприятностям и слезам отца, — я вполне верю им —, тот день, который выведете тебя от нас со славословиями, и день, который введет тебя в город Ио, той, что Зевс по необходимости превратил из красивой женщины в телицу.
34. И много доказательств этому преданию, которое мною изложено вкратце, вернее не целиком, а ты все расскажешь, восхваляя город. Ведь, очевидно, этим начнешь ты свои подвиги, восхваляя древний город, стоявший во главе римского владычества и желавший быть мастерскою речей. Отец же у тебя будет сидеть участником похвал, так как зрители будут венчать и его. Тогда то, что сейчас горько и тяжко, сочтет он милым и самым приятным, тогда похвалить он себя за то, что все снес мужественно.
35. Полагаю, это произошло и с Одиссеем, уже бывшим в Итаке и снова получившим в свои руки власть вместе с женою и сыном. Он радовался, что претерпел то, что он претерпел в странствованиях по морю, и для него было праздником воспоминание о каждой подробности из тех ужасов, и даже самый циклоп, и пещера его, и дверь, и камень.
36. Как будешь себя чувствовать, когда будешь возводим на трон (софиста) общим приговором и волею? Как — принимая в обширной школе переходящих к тебе учеников? Как — при вызове на состязание? Как при по-беде? Как при провозглашении? А тот, или струсив и сбавив гордости, падет и станет служить сильнейшему, благодарный богам и за то, если не лишен самого наименования софиста, или, вступая в соревнование, признает добрым советником Гесиода, не дозволяющего спорить с сильнейшими.
37. Это и тому подобное пусть отец твой приметь во внимание и пусть, умирая, он оставить душу среди многих благ. Да если и упредит [14], не будет недостатка в тех, кто о том возвестит. Вед те, кто все время туда ни-сходят, исполняют по отношению к умершим роль живых по отношению к живым.
{14 Т.е. если не доживет до того времени, когда сын его выработается в известного софиста.}
38. Итак, Анаксентий, когда услышишь людей, увещевающих к обратному, чем сказанное мною, считай их врагами и твоими, и твоего отца и, помня то, что я изложил, обличай их советы.
Монодия на Никомедию (orat. LXI F)
1. Так значит, Гомер не пропустил без сожаления даже гибели растения, но, как бы сам быв насадителем и сам потрудившись, видя его потом простертым на земле, воспевает как бы плач над отпрыском, а я город Никомеда, где я развил то красноречие, каким обладал [1], и приобрел славу, какой не обладал, этот недавно город, теперь же прах, оплачу молча, как поступает толпа, или самому ему придется браться за речи, которые он взрастил?
{1 Срв. т. I, стр. XV.}
2. Во всяком случае, если бы я был и флейтистом, одержавшим там много побед своею игрою, предоставив прочим стенать, как они могли, я исполнил бы плач в скорбной песни. Пусть же дозволено мне будет побеседовать с богами, как бы присутствующими, и привлечь их к отчету в причине несчастья.
3. Разве когда то ты, Посидон, сидя вместе с прочими божествами в покое Зевса, сердясь за укрепление греков, которое они воздвигли перед кораблями в Илионе, не винил их больше всего за то, что они заложили основание, пренебрегши богами, и поэтому, как то следовало, после того как был взят Илион, и счел нужным и укрепление разрушить, и легко это привел в исполнение, повелев рекам, которые брали начало на Иде, хлынуть на него?
4. В чем же недовольный основанием этого города, ты принял подобное же решение? Разве первый заселитель, принимаясь за основание города в другом месте, насупротив ныне существующего, вернее же, более не существующего, не начал дело с вас (т. е. с богов) и не было жертв на жертвенниках и толпы около них, вы же направили его рвение на противоположный берег при посредстве орла [2] и змея? Из них один, выхватив лапами из огня голову жертвенного животного, другой, выползши из земли, большой, каких, говорят, растит Индия, один, рассекая воздух, другой — море, останавливаются на холме, а люди провожали их, в уверенности, что следуют, как путеводителям, богам [3].