Как и «Магнолия Бенд», «Хэмптон Холл» занимал обширную территорию, окруженную огромными вековыми дубами. Жасмина нашла, что фасад дома Джэарда производил даже большее впечатление, чем фасад дома тетушки Чэрити. «Хэмптон Холл» напоминал греческий храм: громадных размеров, квадратный, белый, с колоннами по фасаду и широкой галереей со всех четырех сторон. Узкие черные наличники окаймляли все окна, а тяжелая резная дверь вверху завершалась веерообразным окном искусной работы.
Как только Джэард остановил кабриолет у дома, к ним поспешил негр в ливрее, чтобы принять от хозяина лошадь и экипаж.
— О, Джэард, у тебя такой красивый дом! — искренне восхитилась Жасмина, вдыхая запах нагретой солнцем травы и глициний, пока он вел ее вверх по лестнице к галерее.
— «Хэмптон Холл» в хорошем состоянии, — отвечал он, — но внутри нужно все поменять, и для этого требуется женская рука. Ты увидишь.
Оказавшись внутри, Жасмина поняла, что Джэард имел в виду. Расположение комнат на первом этаже было таким же, как и в доме у мисс Чэрити: две одинаковых гостиных в одной стороны от центрального вестибюля, а библиотека, кабинет и столовая — с другой. Однако обивка мебели и шторы выглядели старыми и потертыми, в особенности по сравнению с изысканностью и богатством обстановки в «Магнолии Бенд».
Джэард и Жасмина как раз закончили осматривать комнаты нижнего этажа, когда через заднюю дверь вошла симпатичная темноволосая женщина в скромном черном платье, белом фартуке и кружевном чепце, с букетом свежесрезанных цветов в руках.
— А, здравствуй, Мари, — приветствовал ее Джэард. Он повернулся к Жасмине: — Дорогая, познакомься с моей домоправительницей Мари Бернард. — Обращаясь к Мари, он добавил. — Мари, это мой друг, о котором я тебе говорил, мисс Жасмина Дюброк.
Мари Бернард положила цветы на ближайший столик и с улыбкой подошла к ним. Казалось, домоправительница сильно удивилась, когда Жасмина вежливо протянула ей руку.
— Здравствуйте, мисс Дюброк, — тихо проговорила она, кивнув и пожимая ей руку.
Жасмине сразу понравилась Мари, чье имя и акцент указывали на ее французское происхождение. Пока домоправительница в гостиной подавала Джэарду и Жасмине чай, Жасмина внимательно рассматривала ее и определила, что ей должно было быть около тридцати лет. У нее было приятное продолговатое лицо с темными выразительными глазами, аристократическим носом, большим ртом и волевым подбородком.
Через некоторое время Джэард обратился к домоправительнице:
— Мари, мисс Дюброк любезно согласилась заняться меблировкой «Хэмптон Холла». Могу я рассчитывать на твою помощь?
К удовольствию Жасмины, Мари повернулась к ней и очень тепло улыбнулась. Джэарду она ответила:
— Конечно, сэр. Буду очень рада помочь мисс Дюброк всем, чем могу.
Глядя на француженку, выходящую из комнаты с подносом в руках, Жасмина не могла не сказать Джэарду с улыбкой:
— Джэард, твоя домоправительница просто бриллиант. Но зачем же ты сказал ей, что я буду решать, как обставить твой дом? Я могла бы просто помочь ей.
— Это просто нелепо. Я хочу, чтобы именно ты занялась этим. Я знаю, Мари будет счастлива исполнять все, что ты скажешь. Вот уже много лет, как она уговаривает меня поменять обстановку в доме.
Жасмина покачала головой.
— Я до сих пор не могу оправиться от удивления, насколько любезно она приняла меня. Мари ведь уже несколько лет управляет домом, не так ли? Я всегда думала, что любая женщина на ее месте была бы недовольна подобным вмешательством со стороны другой женщины.
— Только не Мари, — уверенно отвечал Джэард. — Она благочестивая католичка и необыкновенно добра. И это просто чудо, если учесть обстоятельства ее жизни.
В ответ на вопросительный взгляд Жасмины, он объяснил:
— Пять лет назад ее семья отправилась в Натчез из Теннесси по Большому тракту. На них напали разбойники и убили мужа Мари и ее троих детей. А Мари они… короче, после того, как они кончили с Мари… они бросили ее там же умирать.
— Как это ужасно! — воскликнула Жасмина.
Как и большинство жителей Натчеза, она слушала рассказы о зверствах разбойников на Большом тракте. Особенно опасным тракт был в начале века, когда невинных поселенцев вдоль дороги от Нашвилла до Натчеза терроризировали жестокие индейцы и кровожадные разбойники, такие, как братья Хэрнес и Сэм Мейзон. Даже сейчас тракт был совсем не безопасен. Он тянулся на многие сотни миль среди топких болот и непроходимых лесов и предоставлял бесчисленные убежища для разного рода негодяев.