— Моя дорогая, боюсь что ты вела себя плохо.
— Вела себя плохо!!! — вспылила Жасмина и оттолкнула его руку.
Не обращая внимания на ее резкость, Джэард сказал:
— Ты помнишь, я тебе не раз говорил, чтобы ты не появлялась в этой части города одна.
— Ничего удивительного, что ты говорил мне это! Ведь я могу помешать тебе развлекаться здесь.
Он еще больше рассердился.
— О чем ты говоришь, Жасмина?
Жасмина чуть не затопала ногами.
Эта женщина! Что она здесь делала?
Джэард пожал плечами.
— Мне казалось, что она сама хорошо объяснила это.
Жасмина открыла от удивления рот.
— Джэард, с каких это пор ты водишься с уличными девками?
Он издал смешок.
— Жасмина, ты, кажется, ревнуешь.
— А если и так, что тогда?!
Джэард подошел ближе и положил руки на гневно приподнятые плечи Жасмины.
— Жасмина, Сью — одна из тех, кому я помогаю время от времени. Она же тебе объяснила, что у нее больная мать в Джорджии. А у меня есть… короче, я унаследовал большое состояние, моя дорогая, и, когда могу, я стараюсь помочь тем, кто не так удачлив, как я. Поэтому не имеет никакого значения, даю ли я Сью несколько долларов, или делаю вклад в Женское благотворительное общество, или в приют, или…
— В меня? — вспыхнула Жасмина.
Он рассмеялся.
— Что ты имеешь в виду?
Она начала ходить по комнате и говорить с нотками уязвленной гордости.
— Наверное, я тоже одна из тех, кого ты даришь своей благотворительностью. У тебя ведь таких так много.
— Но, Жасмина… ты единственная из них, на ком я обещал жениться.
И хотя это было сказано с юмором, Жасмина не успокоилась, а глядя на грязную узкую улочку за окном кабинета Джэарда, она спросила:
— Где ты познакомился с ней?
— Как я уже тебе говорил, иногда я захожу в «Алую туфельку» чего-нибудь выпить…
Она резко обернулась к нему.
— Больше никогда!
Он засмеялся.
— Прости, не понял, Жасмина?
Жасмина сжала кулаки и сердито вздернула подбородок.
— Я сказала, больше никогда. Ты никогда больше не пойдешь в «Алую туфельку».
Улыбка Джэарда стала еще шире, а в глазах появилось удивление.
— Теперь ты мне будешь говорить, что мне делать?
— Да!
— Жасмина, мне кажется, ты показываешь дурной нрав, — заметил Джэард с усмешкой.
— Ты просто нахал! — отвечала она, вся кипя от гнева, в то время как у нее в голове проносились самые невероятные и скандальные предположения по поводу Джэарда.
— Джэард, скажи мне, где ты был позапрошлой ночью, когда сказал мне, что у тебя собрание? Ты был тогда с этой Сью?
— Жасмина! — Он сокрушенно покачал головой. — Ты что, действительно думаешь, что после того, что у нас бывает с тобой в летнем домике, у меня еще что-то остается для других женщин?
Жасмина густо покраснела, хорошо понимая, что Джэард прав. Однако ее уязвленная гордость заставила ее уклониться от прямого ответа.
— Ну…
— Жасмина, подойди ко мне.
— Нет!
В два шага он был около нее и, крепко прижав ее к себе, заглянул ей в глаза, чувствуя одновременно удивление, смешанное с нежностью, и гнев. Ее дальнейшие протесты были заглушены его страстным поцелуем, который сначала грубо заставил ее замолчать, потом почувствовать всю его сладость, а затем разлил по всему ее телу успокоение и наконец вызвал желание… Не прошло и минуты, как Жасмина уже сидела у Джэарда на коленях на обтянутой кожей кушетке и бесстыдно стонала, прижимаясь к нему и отвечая на его поцелуи.
— Так ты все еще думаешь, что я желаю Сью? — спросил он ее хрипловатым, низким голосом.
— Нет, — призналась она.
Он вздохнул.
— Ты все еще сердишься на меня?
— Нет, если ты обещаешь больше никогда не ходить в «Алую туфельку».
Он улыбнулся и прижал ее к себе.
— Обещаю, моя страстная своевольная девочка. Даю слово джентльмена. — И более серьезно продолжал: — Но только, Жасмина, если Сью опять придет, чтобы просить денег для матери, я их ей дам.
— Ну что ж, это достаточно справедливо, — согласилась Жасмина. — А я могу присутствовать при этом?
— О, любовь моя! — воскликнул Джэард. — Разве ты не знаешь, что если бы я мог, я не отпускал бы тебя от себя ни на секунду? — Он поцеловал ее в кончик носа и с жаром продолжал: — Боже, я так скучал по тебе этой ночью. Этот чертов дождь!
— Я тоже скучала по тебе, — улыбнулась она ему. — И я тоже посылала этот дождь к черту… много раз.
Он засмеялся и наклонился к ней, чтобы еще раз ее поцеловать. Через долгий, как им показалось, промежуток времени он заговорил опять: