– Ты не можешь калечить невинных только потому, что можешь, Карлтон. Только потому, что ты – Король, – отшатываюсь насколько позволяет его хватка, и оглядываю его с головы до ног с наигранным отвращением.
– Никаких "невинных", пока я не уверен, что тебе ничего не грозит. Но вот что ты можешь сделать, чтобы все их конечности остались при них, – голос его опускается до угрожающего шепота, – не флиртуй с ними. И не позволяй им флиртовать с тобой. Как ты сделала с тем придурком.
– Он не...
– Даже не начинай. Ублюдок не был гребаным читателем. Он просто притащил какую-то старую сопливую книжку, чтобы затащить тебя в постель.
– Он не за этим пришел.
– Я знаю, как выглядит мужик, которому нужен только секс. Я вижу это сразу.
– Может, он и хотел секса, но, уверяю тебя, – я прикусываю нижнюю губу, сдерживая улыбку, потому что, черт, это правда смешно, – он точно не со мной его хотел.
Карлтон поднимает бровь, и я не удерживаюсь – тихо смеюсь.
– Он хотел тебя. Он просто спрашивал, принимаешь ли ты, ну… мужских клиентов тоже. Если я, типа, была… клиенткой.
– О.
Я поправляю очки. Черт. Произнести это вслух оказалось неловко как никогда.
Карлтон откидывает голову чуть назад, чтобы взглянуть на меня с высоты, через полуприкрытые веки.
– К слову… ты ведь так и не заплатила мне.
Я поднимаю брови:
– Не уверена, что понимаю, о чем ты. – Дорин же все объяснила – плата была за остальных, за тех, кто смотрел. Не за него.
Но тогда... Что было его интересом?
Уголок его губ чуть поднимается в самодовольной ухмылке, и до меня вдруг доходит, что я ни разу не задала себе этот вопрос. Я просто всегда думала, что он делал это ради удовольствия. Острый укол ревности пронзает грудь, ведь он был с другими. И вполне может быть снова.
– Я думал, что цена была вызвана твоими собственными причудами. Ну, в смысле, в чатах все знали, что у тебя вкусы… мягко говоря, нестандартные. Женщины туда записываются заранее.
– О, Энни Джонс, ты даже не прикоснулась к моим настоящим заморочкам.
Я вспоминаю некоторые его старые видео, и резко, с холодным вдохом, понимаю, что он прав. Тогда мной двигала слепая ревность. Я была слишком занята тем, чтобы выстроить стратегию, как заменить тех женщин. Как самой оказаться под его руками.
– Все, что я делал с тобой, – это была приторная романтика по сравнению с тем, что я делал с ними, – добавляет он, читая мое лицо, как открытую книгу.
Он резко притягивает меня к себе. Я врезаюсь в его грудь, и удар отбивает дыхание. Или, может, это взгляд, который горит в его глазах, и тот злой, обещающий взгляд, который я вижу в них. Он прижимает меня к своему телу, обвивая меня одной рукой, и нежно проводит пальцами по щеке, его глаза неотрывно следят за движением.
– Я сделаю с тобой такие вещи, что эти прекрасные глаза будут плакать, Лолита, – его голос становится низким и хриплым. – До сегодняшнего утра я мог бы дать тебе шанс уйти.
– Но не теперь? – выдыхаю я.
– Не теперь.
– Что изменилось?
Его пальцы скользят по моей челюсти, обводя ее линию.
– Я вижу, что ты, возможно, забыла обо мне и готова двигаться дальше. А я… – Он хмурится, и на его лице появляется такая мучительная гримаса, что у меня живот сжимается. – Я не думаю, что смогу с этим жить.
– Так ты заставишь меня заплатить цену?
– Если ты готова трахнуться с мужчиной так скоро после того, как потеряла девственность, этим мужчиной буду я.
Глава 8
Энни
На улице кромешная тьма, когда мы с Карлтоном выходим из университета, его рука обнимает меня за плечо, как будто я могу попытаться сбежать. Нас уже ждет длинный черный лимузин. Я замедляю шаг, замечая, как водитель выходит из кабины и направляется к нам, чтобы открыть дверь.
– Я и не думала, что у нас будет компания.
– Это проблема? – Он усмехается. – Тебя беспокоит, что нас увидят вместе?
– Дело не в этом, просто… – Я, наверное, должна быть благодарна, что кто-то все-таки видел, как я покидаю кампус с ним сегодня вечером, хотя это не значит ничего важного. Он – Король-язычник. Не думаю, что его шофер будет рисковать и расскажет, если он… что, я вообще от него ожидаю? Не думаю, что он меня убьет.
И все же я останавливаюсь у двери, прекрасно понимая, что собираюсь сесть в машину с убийцей.
Воспоминание о том, как он перерезал горло парню прямо у меня на глазах, врезается мне в голову. Затем история о том, как он ломал руки тем парням в церкви, мужские вопли возвращались навязчивым эхом. В ответ на мои мысли Карлтон одаривает меня своей улыбкой на миллион долларов.
– Начинаешь переживать, о том, кто я на самом деле, Лолита? Боюсь, для таких переживаний уже поздновато, – говорит он, отпуская мою руку, но тут же обвивает ее вокруг моих плеч, притягивая меня к себе, как в кокон. – Твое время вышло. Убежать теперь не получится.
Я смотрю в его безжалостно красивое лицо. Это всегда было там – жестокость, твердость характера. Обладание, которое я сейчас чувствую, затягивается вокруг меня, как железные кандалы на моей шее.
– Когда именно мое время вышло, Карлтон? – шепчу я, не отрывая взгляда от его глаз. – Потому что сегодня вечером ты не возник из ниоткуда. Тебя не было в кампусе весь день, но ты часами сидел в библиотеке и наблюдал за мной.
Его улыбка медленно исчезает, черты лица становятся жесткими.
– Я пытался держаться подальше, Лолита.
– Это не отвечает на мой вопрос, – прошептала я.
– Это ответит.
Он запихивает меня в машину, и я проскальзываю на кожаное сиденье, Карлтон занимает место рядом со мной мгновение спустя. Шофер все еще возвращается на переднее сиденье, когда Карлтон умело берет мои запястья одной рукой и разворачивает меня так, что кожа скрипит под моими бедрами. Как только водитель садится на свое место, на моих запястьях защелкиваются наручники.
– Это вообще обязательно? – возмущаюсь я.
– Очень даже, – отвечает Карлтон и проводит ладонью по панели управления у двери. Перегородка между водительской кабиной и салоном плавно поднимается, изолируя нас от остального мира.
Машина трогается с места, а Карлтон медленно опускает взгляд вниз по моему телу.
– Куда мы едем?
Уголок его губ изгибается в ленивой, опасной ухмылке:
– Я отвожу тебя домой. Как настоящий джентльмен.
Я потрясаю наручниками.
– А почему тогда все это больше похоже на похищение?
– Не искушай меня, – глухо роняет он, и, черт побери, мои трусики тут же становятся влажными.
Я открываю рот, чтобы возразить, но слова застревают у меня в горле, когда он залезает мне под юбку, его пальцы разрывают трусики. Я вскрикиваю, когда он срывает их с меня.
– Когда я увидел тебя на камерах, в этой короткой юбке, посреди ночи, в библиотеке, – произносит он, голос низкий, почти ленивый, – я невольно задался вопросом: зачем? Зачем выглядеть так, будто ты пришла туда, чтобы тебя трахнули, если у тебя не было намерения кого-то встретить?
– Во-первых, это было не посреди ночи, – отвечаю я, едва сдерживая тяжелое дыхание. Черт, меня трясет от возбуждения. – Во-вторых, я не собиралась ни с кем там встречаться. Я не знала, что Патрик будет там. И, кстати, теперь уже точно ясно, что он был там совсем не из-за меня.