Даже остальных Королей.
Даже семью Розалинды.
Даже гребаных Старейшин.
Мой член тверд, как камень. Меня разрывает от желания вогнать этого ублюдка до самого конца, выжечь ее изнутри, расколоть ее душу и рассеять все мысли, которые у нее могут быть о любом другом мужчине, но сейчас речь тоже не об этом. Я заявляю на нее права так, как она понимает. Так, чтобы она боялась когда-либо попытаться бросить меня.
Я полностью сосредоточен на ней, но мои инстинкты чертовски сильно обострились за годы тренировок с язычниками. Я улавливаю шепот, приглушенные голоса, кто-то приближается, чтобы заглянуть в нишу башни и увидеть, что здесь происходит.
Мои пальцы замедляются, но моя жадная маленькая Энни хватает меня за запястье, не давая остановиться, а второй рукой тянется к моему болезненно твердому члену. Я рычу, как зверь, чувствуя, как он дергается у нее в ладони. Шепот обрывается. Шаги замирают.
Это требует огромных усилий, но я отрываюсь от нее и откидываюсь на спинку U-образного сиденья. На хорошеньком лице Энни – чистое разочарование, она издает эти сводящие с ума звуки, словно жалуется на то, что я отнял у нее и пальцы, и рот. Я обхватываю ее за шею, подтягивая к себе. Она облизывает губы, пока я расстегиваю ширинку.
– Не хочу, чтобы Хайден Хуанг снова был рядом с тобой, – выдыхаю я хрипло, голос срывается от желания.
Она смотрит на меня в полнейшем замешательстве, прежде чем ответить:
– Он мой профессор. Я уже год у него учусь.
– Да, но год назад Арагон Ковач еще не нацелился на тебя, – бросаю я, расстегивая ширинку. Ее взгляд тут же падает вниз, и она прикусывает губу.
– Ковач вытащил Хайдена Хуанга из Северной Кореи пять лет назад. Тогда тот был внедрен туда как шпион. Я не потерплю рядом с тобой мужчину с такими навыками и таким прошлым, особенно если его босс охотится на тебя.
Я стискиваю в кулаке свой татуированный член.
– И уж точно не потерплю, чтобы он делал тебе комплименты.
– К-комплимент?.. – лепечет она, не отрывая глаз от моего члена. Я сжимаю его в руке, на кончике поблескивает капля.
– Наклонись и возьми его в рот, – приказываю.
Она тихонько всхлипывает своим тоненьким голоском, от которого я моментально теряю голову.
– Делай, или я сам засуну его тебе в глотку. Хочу, чтобы было ясно, я – единственный мужчина, кто вообще к тебе прикаснется.
– Профессор Хуанг никогда не подходил ко мне.
Я сжимаю челюсти от одного только звучания его имени из ее уст. Меня трясет от желания трахнуть ее в рот, а потом кончить ей на губы, заставив выкрикнуть мое имя, как молитву.
– Он превозносил твой ум, будто это его личная заслуга. Но ты умная, потому что ты такой родилась. Он еще должен был поблагодарить, что я не влетел в кабинет сразу, как только он ляпнул, что тебе не стоит сосредотачиваться на мне. Вот за это он заслуживает, чтобы я вписал его имя самым первым в список.
– Не надо, прошу.
– Потому что тебе нравится этот смазливый ублюдок? – Я уже чувствую вкус его крови у себя на языке.
– Он не симпатичнее тебя, – парирует она, и я замираю. Кажется, она и сама не подумала, прежде чем ляпнуть. Мотает головой, как будто пытается стереть сказанное. – Вот в этом вся наша проблема, Карлтон. Именно поэтому я думаю, что нам стоит остановиться. Пока не стало совсем поздно.
– Остановиться? – моя рука сжимается на ее затылке. – Разве я еще не дал тебе понять, что для нас дороги назад нет?
– Еще как дал, – шепчет она, прижимаясь к моей ладони. – С розами в крови и частями тел в коробочках для украшений. Ты не понимаешь, Карлтон? Ты теряешь контроль, а я... – Она облизывает губы, вглядываясь в мои глаза. – А мне страшно.
– Это был единственный способ защитить тебя, – бормочу. – Чтобы никакая мразь даже не посмела к тебе приблизиться.
– Серьезно? И все? Никакого удовольствия ты от этого не получал?
Из-за очков она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, честность здесь необходима. Я знаю ее слишком хорошо, чтобы не понимать, что именно это она бы мне не простила.
Я притягиваю ее ближе, едва касаясь губами ее рта.
– А ты? Ты правда можешь сказать, что тебе не доставляло удовольствия видеть, как эти ублюдки получают по заслугам?
Я чувствую, как сильно она жаждет моего поцелуя, но нарочно держусь на грани, заставляя ее потянуться ко мне.
– Я бы разрезал их на куски прямо у тебя на глазах, – мурлычу, касаясь губами ее губ, не даваясь. – Заставил бы преклоняться перед тобой, как перед королевой, а потом посыпал бы солью их раны. Я бы сжег дотла все, что они построили, только чтобы увидеть твою улыбку. Вот насколько ты для меня особенная.
– Карлтон… – шепчет она, кожа раскалена. Я сжимаю член в руке, пытаясь не потерять контроль.
– Ах, обожаю, как ты произносишь мое имя, Энни, – я сжимаю челюсти, мой рассудок висит на волоске от того, как сильно я хочу прижаться к ее губам своими. – Хочу, чтобы это было единственное имя, которое ты когда-либо произносишь.
Она улыбается и поднимает руку, кончиками пальцев очерчивая жесткие линии моего лица.
– Это нелепое желание, – шепчет она. – Такое же нелепое, как мы с тобой. В нас нет никакого смысла, Карлтон. Ты собираешься жениться на Розалинде. Это судьба, от которой тебе не сбежать, даже если бы ты захотел. Особенно теперь, когда двое из Королей уже пошли против правил.
Ее рука опускается, будто она сдалась. Но я перехватываю ее.
– Это не значит, что мы с тобой не можем…
Снаружи, за углублением, кто-то проходит, и я мгновенно поворачиваю голову на звук.
– Ты хочешь держать всех мужчин подальше от меня, но сам при этом не собираешься быть со мной, – говорит она. – Это нечестно. И я не собираюсь играть в эти игры.
Ревность в ее тоне вызывает приятное покалывание у меня в животе, но решимость порвать, оборвать все между нами, перекрывает это ощущение.
– И даже если бы ты не был помолвлен, все равно осталась бы одна маленькая деталь… – Она делает паузу. – Все эти твои сексуальные вольности. Чат-комнаты, ритуалы, девчонки, которые платят, чтобы получить твой член.
– А если я от всего этого откажусь? – произношу тихо. – Если пообещаю, что будешь только ты?
Ее глаза вспыхивают, но всего на секунду, будто услышанное слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Ты все равно будешь трахать Розалинду, – в голосе яд, щеки пылают от ревности. Я ловлю себя на мысли, что она бы сейчас с удовольствием переспала со мной из злости. Сжимаю ее подбородок, не желая упустить ни малейшей эмоции в ее взгляде. Я зверски хочу все, что она чувствует.
– А если я женюсь на ней только для вида? Ты бы смогла бы спать со мной?
– Лучше сдохну. Или убью ее. Я не вынесу еще одну женщину в твоем сердце.
– Ты хочешь мое сердце только для себя? – провожу пальцем по ее изящному подбородку. Она не знает, но ее ответ решит все.
– Я хочу тебя всего, – звучит в ответ, и это как будто ангелы начали орать гимн прямо с небес. Будто небо распахнулось и впервые в моей грешной жизни на меня снизошел свет.