Платье снова упало вниз, прикрывая киску, но я все равно ощущаю взгляды, такие голодные, прожигающие. Уверена, они уже представляют, как подойдут ко мне… когда придет их очередь.
Руки Карлтона мягко скользят вниз по моим, почти так же, как в начале. Но я напрягаюсь, знаю, это не надолго. И правда, он резко хватает меня за запястья и отводит их назад.
Щелк. Металл.
Я резко вдыхаю, он защелкнул настоящие наручники.
Холодное железо врезается в кожу, пока он удерживает мои руки одной рукой, а другой кладет на спину, заставляя наклониться.
Я дрожу всем телом. Понимаю, что сейчас будет. Волосы падают по бокам лица, закрывая обзор… он протягивает руку и откидывает мои волосы назад, перекидывая их через плечо.
– Хочешь посмотреть, как тебя лишат девственности? – спрашивает он, и его баритон звучит почти как ласка.
Я облизываю губы и киваю, одна из фигур в капюшонах щелкает пальцами. Алтарь наполняется низким гулом, из стены за их спинами поднимается огромный экран. Он загорается, и на нем я вижу себя, согнутая под углом, как жертва на подношении, а позади меня огромная тень в черном, с жесткой белой маской и жестокими, вырезанными чертами.
Карлтон задирает платье, оголяя мою киску и зад, и подносит свой налитый, пульсирующий член к самому входу.
Боже милостивый, как он может быть все еще таким твердым, после того как только что кончил мне на лицо?
Я резко втягиваю воздух, когда он проталкивает набухшую головку внутрь, первые несколько дюймов, и все тело напрягается. Он удерживает меня за сцепленные запястья, не давая вырваться. Я инстинктивно дергаюсь вперед, но его хватка только крепче, он тянет меня назад, насаживая на свой член.
– Не бойся, Лолита, ты узнаешь, что такое удовольствие, – говорит он. – Но дорога к нему вымощена болью.
Это и обещание, и угроза. По коже бегут мурашки.
– Это цена, которую ты должна заплатить, – добавляет он, погружаясь глубже. Его толщина разрывает меня изнутри, как чертов винтовочный ствол.
Я выпускаю воздух короткими, рваными выдохами, чтобы справиться с болью, он заполняет меня, распарывает, будто раскаленное железо. Но я не хочу, чтобы он останавливался.
Карлтон наклоняется надо мной, тянет за запястья, и я соскальзываю еще глубже на его член.
Удивительно, как тело отвечает новой волной влаги, несмотря на боль и тревогу. Эти ощущения идут рядом, переплетаясь в нечто совершенно дикое. Моя киска будто хочет поглотить его полностью.
– Казалось бы, после всех этих игрушек ты должна быть готова, – произносит он мне в ухо, так близко, что слышу только я.
Странно, его маска не глушит голос, как это происходит у зрителей. Но когда его дыхание касается мочки уха, я понимаю, между белыми губами маски есть щель.
Веки тяжелеют, кожа покрывается мурашками от ощущения его дыхания на моей коже.
– Никто здесь не знает, кто ты, Лолита. Но я знаю.
Глаза распахиваются.
Нет. Этого не может быть.
– Ты начала с того, что пробиралась ко мне в личные сообщения, еще до того, как влезла в групповые чаты, – говорит он, голос все такой же низкий, цепкий. – Наверное, ты неплохо разбираешься в технологиях. Маленькая похотливая девственница, которая хотела поиграть с большими мальчиками.
Он выпрямляется, хватает меня за волосы, усиливая грубую хватку на моих запястьях, и с такой силой вонзает в меня свой член, что я вскрикиваю. Он отстраняется и снова толкается, еще сильнее, еще жестче.
Толчки такие мощные, что я должна бы слететь с места, но его хватка не дает мне ни малейшего шанса сдвинуться, он держит меня намертво. Он трахается яростно, без пощады, мои бедра подрагивают от каждого удара, твердые, как камень, бедра Карлтона глухо шлепаются о мои обнаженные ноги. Он заполняет меня до краев, но даже при том, что он фактически выебывает мне мозги, мой взгляд устремляется к экрану над фигурами в капюшонах, многие из которых сейчас яростно дрочат под одеждой.
Меня поражает, что он делает это без защиты. В тех видео, что он выкладывал в чаты, он всегда предохранялся. Первое, что он делал, это надевал презерватив, хладнокровно, как часть ритуала.
А сейчас – нет.
Восторг переполняет мое сердце, когда я думаю, что, возможно, он потерял контроль из-за меня. Может, это я заставила его забыть об осторожности, о правилах. Хотя за маской невозможно разглядеть выражение, я ощущаю его напряжение, будто под ней пульсирует нечто большее. Нечто, что уже нельзя удержать.
Не то чтобы раньше мне удавалось что-то разглядеть. Карлтон – мастер показывать только то, что хочет, чтобы видели. Если на лице Мики читается его безумие, а на лице Сэйда врожденная жестокость, то Карлтон интригует именно тем, что никогда не знаешь, чего от него ждать.
Крупный, в татуировках, он мог бы возглавить орду варваров, а мог бы надеть дорогой костюм и стать звездой пышного бала, и самым желанным холостяком в зале.
Перед глазами всплывает его улыбка на миллион долларов с помолвочной вечеринки, и моя предательская киска пульсирует еще сильнее. Настолько, что теперь алтарь наполняется влажными, липкими звуками.
Хотя, возможно, это кровь моей девственности. Но, раз камера ее не улавливает, следы, должно быть, совсем слабые.
Карлтон рычит с таким удовлетворением, что у меня по коже пробегает волна мурашек. Этот звук проходит сквозь меня, воспламеняя все мои нервные окончания.
Он двигается внутри меня с яростью, разбивая мысли на осколки, вбиваясь в мою влажность так глубоко, что мне остается только захлебываться удовольствием. Оно поднимается от места, где он с силой входит в меня, вверх по телу, накрывая с головокружительной силой.
Глаза закатываются, и из горла вырывается долгий, тягучий стон, который дает понять Карлтону, как сильно я наслаждаюсь этим.
Он снимает с меня наручники, только затем, чтобы обхватить запястья одной рукой в перчатке, еще сильнее натягивая волосы. Его член набухает внутри меня, раздувается, и я чувствую, как он пульсирует, заполняя меня своей спермой. Я не могу поверить, что это происходит. Я понимаю, почему он не переживал по поводу инфекций, я была девственницей, а Дорин перед этим сдала мою кровь в частную лабораторию, которая, как я знаю, принадлежит ему.
Но беременность… Это все еще возможно. И у меня не укладывается в голове, что человек его уровня не думает об этом.
Хотя, по правде говоря, кажется, он сейчас вообще не думает. Он кончает в меня, будто от этого зависит его жизнь, мощными толчками, до последней капли. Я уже привыкла к боли. И наблюдать за собой на экране, как меня разрывает татуированный зверь, поднимает удовольствие на новые высоты. Я полностью отдаюсь его власти. Без остатка.
В этом, в конце концов, и весь смысл ритуала, Карлтон получает полную, абсолютную власть надо мной.
Он тяжело дышит, медленно выходит из моей киски, и я чувствую, как теплая сперма вытекает, скользя по задней части моих ног. По рыку из его груди ясно, что ему нравится наблюдать за этим.
Но в следующую секунду он резко тянет меня назад. Я спотыкаюсь, падаю обратно на металлическое кресло, ягодицы с глухим шлепком ударяются о сиденье.