Выбрать главу

– Документы?

– Никаких.

– Не бомж?

– Нет. Брючата стильные, «шузы» под лак, «котлы» швейцарские, баксов на сто тянут…

– Значит, не ограбление…

– Не похоже… А может, и грабанули – кто знает? Может, чувак золота или баксов чемодан вез…

– На чем вез? Машина стоит?

– Не, машины нет, но непохоже, чтобы малый сюда пешком приперся. Не из таких он.

Я сижу, вцепившись в руль, и чувствую, как пот струйками сбегает по спине.

Неужели верзила сыграл в ящик? От легкого нокаута? Плохо мое дело… Все мои давешние преступления, благосовершенные и надуманные, как менее тяжкие, поглощаются одним: преднамеренным убийством…

– А из каких?

– Верзила, амбал. Качок, причем жирком малость по-оброс от вольготной жизни. У казино такие стоят, в «Трех картах» – да мало ли…

– В лицо не признаешь?

– Да тут от лица-то осталось…

И светит мне лет десять, а то и пятнадцать. За особую жестокость и цинизм.

Телохранитель тоже… А может, он гипертоник? Ага, наберет себе Ральф калек, ждите! Что-то тут не вяжется.

– Так он что, от побоев умер? Драка, или его пытали?

– А я разве сразу не сказал?

– Идиот!

– Убит. Пулей в затылок.

– Да-а-а…

– Вот и мы с Серегой думаем…

– Заткнись, а?

В эфире молчание – только слышно, как потрескивают электрические разряды или нейтрины какие-нибудь.

– Я «восьмой», я «восьмой», вызываю все машины, все меня слышат, ребятки?

– «Второй» на связи…

– «Шестой» на связи…

– «Первый» на связи…

– Ребятки, кто слышал, думаю, все поняли. Кто не слышал – поясняю: судя по всему, профессионалы начали разборку. На нашей территории. Короче, к вечеру прояснится, что и как. А пока и впредь до особого распоряжения объявляю повышенную боевую готовность во всех подразделениях РОВД и приказываю…

– Василий Кузьмич, по радио-то…

– Горобенко, бдительный ты наш… Заткнись, а?

– Слушаюсь.

– Мне нечего скрывать. Если кто слышит, пусть слышит. Приказываю: личному составу патрульно-постовой службы, уголовного розыска, иных служб усилить имеющимися силами и средствами контроль за ситуацией в городе; в случае неподчинения сотрудникам милиции и невыполнения их требований приказываю применять оружие и открывать огонь. На поражение.

В эфире – снова лишь треск электрических разрядов. Или это «жигуленок» шуршит шинами по асфальту?

– Да-а-а… – хмыкает Леночка и прикуривает сигарету. – Веселенькая музыка… – Она поворачивает ручку настройки:

Атас! Так веселись, рабочий класс! Атас! Танцуйте, мальчики, любите девочек. Атас! Пускай запомнят нынче нас. Малина-ягода. Атас!

Атас!

Ат. – а-ас!..

– «Седьмой», я «первый», прием.

– «Первый», «седьмой» слушает, прием.

– «Седьмой», штатный вариант выполнен. Ситуация активизирована по схеме «эй-си».

– Объект контролируется?

– Так точно.

– Продолжайте вести объект. Только нежно.

– Есть.

– «Четвертый», я «седьмой», прием.

– «Седьмой», «четвертый» слушает, прием.

– «Четвертый», приказываю активизировать ситуацию на вашем участке.

– Есть. Штатный вариант?

– Да. Схема «эй-си-ай».

– Время начала операции?

– Немедленно.

Глава 4

Городок открылся сразу, как только мы въехали на сопку. Не большой городок и не маленький – разбросанный. Люди живут в беленых домиках с садами. Есть, правда, несколько районов на горках, застроенных многоэтажными «панельками», – так их обитателей просто жалко. Впрочем, дайте время – дворы зарастут деревьями, балконы и окна завьются виноградом и «панельки» станут уютными, словно просто подросшими белеными домиками.

Мне повезло – три года назад недорого купил крохотный домик. Скорее даже глиняный сарайчик с двориком три на пять шагов, увитый виноградом так, что вполне может сойти за комнату. Отдохновение души – после тесноты хрущевской коммуналки, доставшейся мне в результате джентльменского развода с супругой. В сырой и суетной Москве пережидаю время лишь до первого тепла, потом – сюда.

Домик стоит на отшибе, спуститься вниз к морю – дело пяти минут.

Главная достопримечательность Приморска – «лестница». Две длинные улицы, бывшие Ленина и Сталина, протянувшиеся во всю длину городка, соединенные бесчисленным множеством переулков. «Лесенка» сплошь состоит из кафе, пивных и магазинов-лавочек, заваленных всяким барахлом (благо Турция – рукой подать) и массой бесполезностей, столь милых сердцу отдыхающих. Они и шатаются по «лесенке» с полудня до поздней ночи, одни – убивая остановившееся для них время в бесполезной трате денег, другие – стараясь эти деньги наварить, третьи – ища приключений на свою задницу.