— Начальник! — вновь заорал Жмых, подойдя к двери. — Я тут подохну, если не поторопишься! Я ж кровь теряю, мля!
И тут, к ужасу своему, понял, что шаги стихли. Это означало, что мент затаился. Или что в коридоре никого не было.
— Вы чего? — упавшим голосом проговорил Жмых. — Эээ… Начальник!
И двинул ногой по двери. Тишина…
Он почувствовал, как слабеют ноги. Полотенце успело насквозь пропитаться; кровь непрерывно капала на пол. Впервые за долгие годы Панырину захотелось заплакать. И не так, как плачут мужчины на похоронах своих матерей. А громко, истерично, по-детски. С топаньем ногами, валянием по полу и захлебывающимся кашлем.
— Вот тебе и «выписка», — с трудом проговорил Жмых и уселся на пол. Убрал полотенце с раны и полез за сигаретой в карман. Потом передумал и достал из носка ту самую, припрятанную с первого дня, красивую, с позолоченной каемкой. Закурил.
И тогда он увидел их. Всех пятерых.
Всхлипнув, Жмых затянулся и выпустил дым. В последний раз…
Спустя час в кабинете директора 4-й Бичугинской исправительно-трудовой колонии раздался звонок. Полковник Валентинов взял трубку.
— Коля, ты мне звонил?
— Да, Маш…
— Что случилось?
Валентинов вытер платком лысину.
— Сейчас перезвоню с мобильного.
Затем он положил трубку и перезвонил своей сестре с купленного час назад мобильного телефона.
— Маша, у меня новости. Про Панырина.
На той стороне линии немного помолчали. Затем женский голос произнес:
— Что-то изменилось?
— Да, доигрались мы с тобой. Зря я согласился…
— Коля, ты помнишь, что он с моим сыном сделал?
— Да, — слова с трудом давались Валентинову. — Помню. Еще я помню, что ты — психиатр, специалист… и обещала, что у него всего лишь «поедет крыша». Я стольких своих людей на твой… хм… Эксперимент подписал, что теперь придется им двойную зарплату платить. И я теперь буду плохо спать и надеяться, что никто из них не проболтается.
— Он мертв?
— Да, самоубийство. Выясняем сейчас, почему дежурный проморгал.
— Это хорошо…
— Что здесь «хорошего»?! — чуть не сорвался полковник. — Ты знаешь, что мне Павел был вместо сына. А Панырин этот — рецидивист. Четвертая ходка. Но теперь все изменилось. Одно дело — твоя затея с пустой камерой. А другое — мертвый зэк. Ты понимаешь, что он под моей ответственностью был? Одно дело его в «дурку» отправить, другое — в морг!
— Старший, спасибо тебе, — еле слышно произнесла сестра. — Спасибо за все. Приезжай к нам вечером. Мы с Лешкой будем тебя ждать. Приезжай.
Раздались гудки. Пыхтя и что-то бормоча под нос, полковник разобрал телефон, сломал сим-карту и, аккуратно завернув в бумагу, засунул за пазуху. В дверь постучались.
— Войдите, — сказал Валентинов. Он сидел за столом и шумно отдувался. «Напьюсь сегодня, — думал он. — Ей Богу, напьюсь! А завтра уже отчет буду писать». В кабинет зашел Удальцев — начальник дежурной части.
— Садись, Петь, — полковник указал рукой на стул. — Ну, как там?
Майор хмыкнул.
— Плохо дело, Сан Саныч, — ответил он. — Там судмед какую-то хрень говорит по поводу Панырина. Якобы не от потери крови помер.
— А от чего? — удивился Валентинов.
— Тут такое дело… У него в гортани скомканную наволочку от подушки нашли. Задохнулся, короче.
— Как это он ее проглотил?
— Черт его знает, Сан Саныч. Нестеренко считает, что ее туда пропихнули. На шее — синяки от пальцев. Но на видеозаписи из 104-й нет ничего — вот в чем загвоздка! Непонятно…
Валентинов помолчал. Затем закурил.
— Бред какой-то… Он же там один был.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Это еще не все, товарищ полковник, — сказал Удальцев. — Самый бред впереди. Дежурный Дворковский сегодня увольняться надумал. Я ему: «Куда это ты собрался? Пока дело не уляжется, будешь дорабатывать». А он мне: страшно, говорит, товарищ полковник.
— Что за ссыкло такое? — презрительно спросил Валентинов. — Где вы их набираете только?
Удальцев потер переносицу, а затем тихим голосом сказал:
— Дворковский сказал, что вечером того дня, когда Панырин помер, ходил с дежурным по кухне. Ужин, значит, по камерам развозили. И, говорит, зэк забылся и, по привычке, в 104-ю постучал.
— И чего?
— Приняли, — ответил Удальцев. — Приняли все шесть порций.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Олег Кожин