Всё, что осталось. Всё, к чему я пришёл.
Весь смысл, который у меня теперь есть, сузился до размеров швейной иглы.
И ужас, так и не покинувший меня, бил в мозг этой иглой, пристрачивая меня к оболочке нового, чуждого мироздания.
Я так долго ждал, что неугомонная швея уколет палец или нить её наконец закончится. Но надежды умерли.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Я положил книгу на стол и глянул на пакет с мусором. Теперь, прочитав этот вязкий и непонятный абзац, я все ещё не видел причин оставлять книгу у себя. Видимо, Егор был прав. Такое чтение явно не по мне. Тем более пытаться вникнуть в смысл, начиная с пятьдесят седьмой страницы, было дело гиблым.
Перевернув книгу, я убедился, что и в конце страниц не хватает. На триста двадцатой предложение обрывалось на полуслове. Однако я не торопился выбросить томик. Я всё не отводил глаз от широких полей. Никак не мог взять в толк, что именно меня так притягивает в них.
Они не давали ощущения воздуха, как, наверное, предполагалось. Напоминали, скорее, оболочку, которая сжимала текст, не пуская буквы за грань, за неё вырвалась лишь нумерация страниц. Я ощущал едва уловимую инверсию, будто это не светлые поля листа и тёмные буквы на нём, а наоборот. Я мог с лёгкостью представить, что поля чёрные, а текст белый, и так мне казалось даже проще понять причину, по которой было избрано такое странное типографское оформление. Но всё-таки нет, я не мог найти ответа. Не сейчас.
Потому, оставив книгу на столе, я встал, схватил пакет с мусором и покинул квартиру. Я слишком загнал себя с этими дурацкими мыслями, пора на свежий воздух.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Вернувшись с улицы, я переоделся, сварил кофе, и снова схватился за книгу. Именно тогда я понял, что на протяжении всей недолгой прогулки только и думал о ней. И это понимание вызывало во мне противоречивые чувства. Абзац, прочитанный ранее, не заинтересовал, и до сих пор казалось, что тратить время на чтение истории, не имеющей ни начала, ни конца, лишено смысла, однако что-то заставило меня в тот день вернуться к ней, чтобы потратить на чтение добрых два часа, пока Егор не вернулся из института.
Что-то подобное, в общем-то, уже случалось со мной. Бывало, что я снова и снова возвращался к книгам, которые сначала ничем не цепляли, пока я не преодолевал некий рубеж и все-таки не втягивался в историю. То ли это и правда было характерно некоторым вещам, то ли оказывалось странной шуткой мозга, который в определенный момент сдавался, будто говоря: «Чёрт с тобой, читай эту нудятину!». Но, как ни странно, именно такие книги в итоге запоминались надолго и оставляли внутри самый глубокий след, который я осознавал не сразу. В то время как захватывающее, лёгкое чтиво, несмотря на доставленное удовольствие, забывалось уже через неделю. Однако во всех прошлых случаях я знал, что у книги есть финал, а здесь меня неизбежно ждало разочарование, как однажды это случилось с «Замком» Кафки. Но как сказал один литературовед: «Незаконченный роман — это своего рода отдельный жанр». Так что я решил, что, может, это и есть тот самый случай. Как я уже говорил, от чтения меня оторвал Егор, позвонив в дверь. Не раздайся этот звонок, я, быть может, так и просидел бы до самого вечера, читая почти через силу и, ожидая, когда же наступит тот самый рубеж. Я сильно сомневался, что моё непонимание текста кроется в отсутствии начала книги. Скорее, сама манера, в которой она была написана, лишала читателя возможности с первого захода осмыслить всё то, что хотел сказать автор. К тому же, вечно скачущая ширина колонок этому только способствовала.
До прихода Егора я читал этот фрагмент.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
…Я вспоминал дни, когда мы с Ольгой только начали жить вместе. Самое счастливое время моей жизни, и, как я думаю, в её — тоже. Она готовила по рецепту какое-то замысловатое блюдо, а я всё пытался вклиниться в процесс, предлагая свою помощь.
Но поранил палец, нарезая лук, и едва не перевернул сковороду с раскалённым маслом.
Тогда Ольга заявила, что больше толку от меня будет, если я просто посижу на месте и посмотрю телевизор.
Глупенькая. Она не понимала, что причина моей неуклюжести в том, что я без конца смотрел на неё.
Тогда, в лучах заходящего солнца, что падали через открытую балконную дверь.
Купающаяся
в освежающем потоке легкого ветерка.