Михаил говорил очень быстро, ему уже не хватало воздуха. Он начал задыхаться.
— Перестань! Включи! Мне нечем дышать!
— Перестань ныть, истеричка, — гаркнули динамики. — Ты бы меньше кудахтал — поберег воздух. Алекс, плиз! — передразнила его Виктория. — Алекс — умная баба, зачем ей ты, ничтожество?
Теперь он услышал сквозь хрипящий фон смех. Они заодно — эта фатальная мысль пронзила его молнией.
— У тебя будет 90 секунд, истеричка, — продолжила Вика. — Целых 90 секунд! Ты за это время мог бы с кем-нибудь перепихнуться, а крольчонок Мишка? Если ускорился бы, то и два раза.
Снова смех.
«Они меня убьют, весело посмеиваясь», — подумал Миша и глубоко вдохнул.
Пока она говорит, у него есть шанс выжить. Он еще раз хотел призвать любовницу к здравомыслию, но испугался, что тем самым выведет из себя обманутую супругу. Тем более, что он не мог подобрать подходящих слов. «Ты лучшая» — и он покойник; «Я уйду к тебе» — и смерть неминуема. Любое слово неизбежно вело к смерти, да и молчание тоже.
— Вика, пожалуйста, — выдавил из себя Михаил и еще раз попробовал открыть люк вручную.
— Итак, 90 секунд, — проигнорировав его мольбы, холодно произнесла Виктория. — В сознании ты будешь всего секунд 14, но они станут для тебя незабываемыми.
Он мысленно зацепился за спасительное, как ему показалось, слово «незабываемыми». Не забыть, помнить, вспоминать — на это способен человек, если только продолжает жить.
— Милый…
Еще один добрый знак!
— …надеюсь, тебе не надо говорить, что как только тебе перестанет хватать воздуха, не нужно задерживать дыхание? Это каждый школьник знает…
— Прекрати! Ты не сделаешь этого!
— Да, все эти 14 секунд из тебя будет выходить кислород. Ты не противься…
Снова смех. Как назло, именно смех динамики передавали без искажений.
— …да ты и не сможешь. Ты обосрешься. Все 14 секунд… Все последние 14 секунд жизни ты проведешь в обосранных штанах.
Он ждал смеха, но его не последовало. Это значило, что там, в кабине командира, задумались. Обе заговорщицы задумались о серьезности своих намерений, об ответственности. Миша решил воспользоваться паузой и закричал:
— Ты не должна! Это убийство!
— Эксперимент, — холодный голос командира корабля выбил из него надежду на спасение.
Миша даже подумал, что ему послышалось. Либо динамики исковеркали слова.
— Что? Что ты сказала?
— Это будет эксперимент.
— Что ты несешь?! Я человек!
— Эксперименты до этого проводили только над животными. — Вика продолжала свою речь, будто наговаривала на диктофон, отчего вера в серьезность ее намерений только росла. — Ты будешь первым. — Пауза. — Собак удавалось реанимировать после двух минут нахождения без воздуха, шимпанзе — после четырех. С людьми оставалось только предполагать. Ученые предположили — 90 секунд. Ну, ты не волнуйся. Ты же кобель, а это значит, что у тебя даже будет запас в 30 секунд.
— Тебя посадят… — едва разлепил губы Михаил. — Вас посадят обеих!
Смех из динамиков разрушил и это предположение. Даже если посадят их и еще несколько человек из центра управления полетами, ему будет наплевать, если, конечно, он не шимпанзе.
— Твари! — закричал он и забарабанил по корпусу корабля. — Алекс! Останови ее! Останови! Вика! Дай мне поговорить с Алекс! Я хочу услышать ее… Вика!
Хрипящий динамик перебил его.
— Я не могу ей приказывать… по личным вопросам. Тем более она сейчас занята.
— Чем, твою мать, она может заниматься?! — закричал Михаил, даже не задумываясь о глупости поставленного вопроса.
— Учится вязать. Вязание, знаешь ли, успокаивает.
Ответ поверг его в ступор, но ненадолго. Он вспомнил об увлечении жены — вязании, именно тогда, когда там, на Земле он шел на свидание с Алекс, Вика брала свои сраные спицы и выстукивала ими, перекидывая петли. Наверное, она уже тогда свихнулась. Да что за бред? Не каждый вяжущий шарф — сумасшедший, да и к тому же ее бы не допустили к полету. Она не сумасшедшая, — тонкой спицей кольнула мысль… Она убьет его с улыбкой на лице, показывая Алекс, как перекинуть очередную петлю. Вязание шарфика с перерывом на убийство. Она не может быть сумасшедшей. Хотя… Невозможное случается. Они даже не должны были попасть втроем в один экипаж.
— 90 секунд, но к 14 секунде… Ну, ты помнишь. Время пошло…
Недостаток Миша воздуха почувствовал сразу же после слов жены. Он мысленно пытался подсчитать, на какое время ему хватит воздуха. 7 метров фала плюс метров 5 до резервуара внутри корабля… Дернул люк. Даже если бы ручное управление было исправно, в корабль он бы не попал. В лучшем случае они бы оставили его на эти злополучные 90 секунд в атмосферном шлюзе. Голова плохо соображала. Он едва рефлекторно не задержал дыхание, когда понял, что следующий вдох станет последним.