Антон отметил про себя отсутствие чаек. Обычно эти птицы после шторма кружили с возбуждёнными воплями над городом, выискивая выброшенную волнами рыбу, но сейчас они словно куда-то попрятались. Во всяком случае, то, что лежало на улицах, их не привлекало.
— Соседка интересуется, можно ли есть этих тварей, — проговорил Антон. — Меня так от одного их вида воротит, я уж молчу про запах.
— Никогда таких не видел, — Колян пнул ближайшее существо носком кроссовка. — Выглядят неаппетитно. Хотя, кто знает — вдруг на вкус они — пальчики оближешь?
— Не собираюсь пробовать.
— Я тоже.
Из-за шестиэтажного дома в конце улицы показался грузовик, в кузове которого сидели люди в оранжевых жилетах. В руках они держали лопаты.
— А вот и дворники! — усмехнулся Колян. — Пора вашей соседке запасаться этими уродами, если она собирается отведать их на завтрак.
Ведро с моллюсками Толя водрузил на стол.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Вот! — сказал он гордо. — Тебе для изучения. Урвал, пока не собрали всех.
— Там ещё собирать и собирать, — проговорила Нина, стараясь вдыхать пореже. — Зачем так много-то?
— Вдруг испортишь парочку. С запасом.
— Спасибо, конечно.
Нина подошла к ведру. Этих тварей она, как и все, видела на улице и даже подобрала одну. Положила в пакет и принесла на работу, но вскрывать пока не стала. Хотелось для начала классифицировать этих жителей моря.
— Что читаешь? — спросил, заметив книги, Толя.
Он работал в университете лаборантом, но, по сути, уборщиком. Иногда, правда, помогал готовить препараты и образцы. Но всё приходилось показывать — сам он в биологии был ни бум-бум. Нина с удовольствием взяла бы кого-нибудь из студентов, но где их летом сыщешь? Все разъехались да разбежались. В лабораторию микроскопом не заманишь.
— Хочу понять, что это за вид, — ответила Нина.
— Осьминоги какие-то.
— Это не научно.
Толя хмыкнул. На его широком обветренном лице ясно читалось: «А не пофиг ли?»
— Там некоторые набрали этих уродов и собираются варить, — сказал он. — Говорят, мол, мясо оно и есть мясо, а в море плохого не водится.
— Водится, ещё как водится, — Нина подошла к компьютеру.
Книги она уже проштудировала безо всякого толку и теперь решила обратиться к Интернету. Правда, поискать не успела — заявился Толя со своим ведром.
— Ты как думаешь, стоит эту дрянь жрать? По-моему, она тухлая уже.
— Я бы не стала.
— Хотя, если это кальмары такие…
— Если я узнаю, что это, обязательно тебе скажу, — пообещала Нина.
— Окей, договорились. Ну, не буду мешать. Мне ещё газон вокруг универа от них очистить надо. До нас бригады дворницкие, похоже, не скоро доберутся.
— Давай, Толя.
Когда лаборант вышел, Нина полистала страницы браузера, но ничего похожего на то, что лежало в пакете и в ведре, не нашла. Нет, видимо, подобных существ наука до сих пор не знала. Сердце забилось в предвкушении: неужели ей выпал шанс первой описать новый вид? Не понятно, конечно, откуда он взялся, но шторм чего только не приносит.
Нина достала одно из существ и разложила на столе. Включила лампу. Под тонкой прозрачной кожей виднелась кровеносная система; из скелета, кажется, имелась только небольшая кость в передней (Или задней?) части тела. Она смахивала на полумесяц и, скорее всего, защищала какой-то важный орган. Интересно, почему все существа умерли. Задохнулись? Нина приподняла щупальце пинцетом и рассмотрела ряд круглых отверстий. Почти как у миноги… Должно быть, через них моллюск дышал.
Нина сфотографировала особь и скопировала снимки в компьютер. Придётся поискать по изображению, но почему-то ей казалось, что и на этот раз запрос окажется неудачным. В принципе, это неплохо. Для неё, как для учёного, даже хорошо. Просто здорово, если подумать!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Погода, судя по всему, решила преподнести жителям города ещё один сюрприз: за окном стремительно темнело, со стороны моря наползали тёмные, тяжёлые тучи. Зато поднявшийся после шести солёный ветер унёс почти всю вонь и теперь трепал верхушки кипарисов, палатки на базарной площади и сложенные огромными сморчками уличные зонтики.
— Будет дождь, — проговорил, глядя в окно, Леонид Андреевич. — И слава Богу. Хотя этих осьминогов и убрали, после них осталась какая-то слизь, что ли.
— За ночь всё смоется, — сказала Нина.