Когда я проснулся, отец Пэдрик читал молитву над телом мистера Чесли. Он убил его ножом, вот так вот. Пока тот спал. Он сказал, что, так или иначе, наша миссия остаётся с нами — принести Бога на вершину этой проклятой горы. осталось немного. Надо просто взойти наверх и освятить гору.
Лицо мистера Чесли обглодано до костей. Отец Пэдрик делает вид, что не замечает этого, но я вижу. теперь я знаю, что Дьявол берёт самого чистого из нас.
убью его ночью.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Ветер утих. Отец Пэдрик сопротивлялся недолго — он очень ослаб. Я нарисовал рукою крест на вершине горы, рядом с его телом, надеюсь, это что-то значит. Мы поднимались вверх двое суток, из-за метели. Отец Пэдрик всё говорил, что это местный Дьявол не даёт нам взойти, но я теперь понимаю, что это не так. Это Бог не давал нам взойти вверх. Он не хотел, чтобы мы поднимались так высоко и видели всё, что теперь вижу я. Дьявол — един, как и Бог, и мы равны перед ними обоими.
Я спустился обратно до трупа мистера Чесли всего за полчаса. Хотел затащить его на вершину и похоронить. Как христианина.
С лицом у мистера Чесли было всё в порядке. Оно не было обглодано.
Может быть, и другие лица тоже не были обглоданы. А может, и были.
Или всё дело в том, что я потерял свой рюкзак в первый день пути, а в нём была икона Богоматери, и теперь Господь меня наказывает? К чему же я себя привязал? Или к кому?
Так или иначе, но теперь лицо мистера Чесли стало обглодано по-настоящему.
Мне надо жить — чтобы нести слово Господа на этой вершине.
Снизу, я вижу, множество тёмных точек — нас идут искать, как и говорил мистер Чесли.
Ветер поднимается, и снег начинает биться об моё лицо, застревает в волосах — но не тает в них.
Господь хочет, чтобы они поняли, насколько он велик. Настолько, что даже эта гора померкнет пред деяниями всего одного его творения.
И это творение — я.
Ибо я не чувствую ни ветра, ни холода, ни страха.
Ибо я становлюсь на четвереньки и вдыхаю носом воздух, который самую малость пахнет кровью и бегу вниз, жадно дыша.
Ибо я чувствую только голод.
Ибо Господь узнает об этой вершине. И Он узнает обо мне.
Это я предложил мистеру Чесли сжечь крест.
И это не последний крест, который я сожгу на этой вершине.
Ибо я был выбран.
Ибо они идут ко мне сами.
Я всегда начинаю с губ.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Сергей Королёв
Внутренности
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
От автора: «Изначально рассказ был придуман для конкурса „Чертова Дюжина" Задача — напугать читателей и участников. Использовать для этого все возможные средства. Когда закончил, ужаснулся сам. Простая страшилка о припозднившемся путнике оказалась жутким деревенским хоррором с несчастливым концом… для всего человечества!»
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Славину оставалась половина пути до деревни, когда он почувствовал: кто-то преследует его. Чёрный силуэт маячил среди деревьев, но мелкая морось не позволяла разглядеть преследователя. Огни железнодорожных путей давно затерялись в переплетениях осеннего леса. Неужели от станции за ним идут? Или по дороге увязались?
Вот не надо было ехать в Болотниково на ночь глядя. До последнего настраивал себя на утро. Но — пообещал дочери разобрать завал на чердаке, и желание управиться до обеда пересилило. Сейчас жалел, проваливаясь ботинками в лужи, напоминающие грязные язвы с коркой по краям.
— Эй! — крикнул он в темноту. — Кто там ходит?
Ответом был смех, далёкий, но пронзительный. Будто прячущийся ребёнок, чьё укрытие раскрыли, перебегал на другое место, чтобы перепрятаться.
Кому приспичило слоняться по лесу, да ещё в такой холод? В Болотниково одни старики живут, десятка полтора, в это время все они уже наверняка спят. Пьяный Рябиныч, местный алкаш? Он бы не стал бегать. Дурачок Мишка? Этот может…
— Эй, Мишка, — позвал мужчина. — Ты чего там? Иди сюда!
В просветах между деревьями мелькнула фуфайка, широкая плечистая фигура. И скрылась опять, окаянная.
Чёрт, полнолуние ведь сегодня. Вот у дурачка, похоже, крыша и поехала. Уже год, как мать его скончалась, а он один ютился в избушке около недостроенной церкви. Чудил по-разному, огороды разорял, под окнами шумел, но чтобы ночью по лесу…