— Тут шарниры, — показал он и тут же понял, что не хочет открывать ящик.
Ян взялся за стенки ящика и издал возглас удивления, когда тот легко повернулся, словно совсем ничего не весил. С другой стороны обнаружилась кованая латунная ручка, как у сундука. Над ней темнела прорезь для ключа.
— Закрыто, — сказал он, подергав за ручку. — Подожди-ка…
Развернувшись, Ян скрылся в коридоре, оставив Кирилла наедине с ящиком. Тот склонился, заглядывая в замочную скважину. Потом понюхал, но не ощутил никакого запаха, кроме сухих ароматов лежалой пыли и старого дерева. Выпрямившись, Кирилл приподнял ящик и наклонил его, прислушиваясь — если бы внутри что-то лежало, оно бы перекатилось по дну — но так ничего и не услышал. Видимо, загадочный ящик пустовал.
И, хотя возникновение в запертой квартире постороннего предмета априори не могло сулить ничего хорошего, Кириллу стало немного полегче. Весь фокус заключался в том, что сами по себе ящики, коробки и прочие представители этой братии не казались ему зловещими, какими бы эффектами не сопровождалось их появление — вся соль крылась именно в содержимом, и если оценивать ситуацию с этой стороны, пустой ящик казался куда предпочтительнее полного.
Не успел он перевести дух, как вернулся Ян, сжимая в руках долото и большой молоток. Куда делось его похмелье — лицо друга сияло нетерпением, глаза сверкали, как у ненормального, и Кириллу подумалось, что, наверное, именно так выглядели золотоискатели, обнаружившие признаки золотой жилы под ногами.
— Может, нам не стоит… — начал было Кирилл, но его друг уже пристроил острие долота в щель между крышкой и замочной скважиной. Хватило двух ударов, чтобы хлипкий язычок замка провалился внутрь, и крышка приоткрылась.
Наружу дохнуло холодом.
— Ну-ка, ну-ка, — азартно бормотал Ян. Опустив инструменты на столик, он схватился за ручку и рывком откинул крышку, жадно подаваясь вперед.
А потом они оба уставились внутрь ящика.
Кирилл почувствовал, как пол уходит из-под ног. Шагнув назад, он рухнул на диван, и комната закачалась перед ним, как пьяная — хотя именно в этот момент Кирилл окончательно протрезвел — а перед глазами намертво отпечаталось то, что было в ящике.
Он крепко зажмурился, почти оглушенный барабанным боем крови в ушах, а когда снова открыл глаза (казалось, с тех пор прошла целая вечность), Ян все еще стоял у стола, вглядываясь внутрь ящика — как Кощей, чахнущий над своим сундуком. На миг Кириллу действительно показалось, что перед ним другой человек.
— Ян, — прохрипел он срывающимся голосом.
— Киря, — пробормотал тот, снова становясь похожим на самого себя. — Как это?..
Кирилл поднялся и на нетвердых ногах подошел к ящику.
Внутри была бездна.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Они стояли у ящика, не в силах оторвать взгляда от черноты, клубящейся далеко внизу.
Внутренность ящика представляла собой глубокий колодец с деревянными стенками, уходящий в черноту. Первые три-пять метров были видны достаточно хорошо, освещенные отраженным солнечным светом, глубже следовал, наверное, десятиметровый ствол сгущающегося полумрака, плотного, как кисель, а дальше все терялось в непроглядной мгле. Это было совершенно невозможно, учитывая, что ящик стоял на поверхности журнального столика, и внешняя сторона его стенок не превышала и полуметра — ощущение ирреальности происходящего вызывало дурноту.
Из глубин деревянной шахты поднимался холодный воздух.
Слева зашевелился Ян — и прежде, чем Кирилл успел остановить его, засунул руку в ящик. Погрузил ее по локоть.
По плечо.
Пальцы опускались все ниже, не встречая сопротивления. Ян тянулся и тянулся, словно собираясь нырнуть в ящик, и Кирилл судорожно вцепился в его пояс.
— Сдурел?!
Ян выпрямился, и Кирилл неожиданно понял, что друг потрясен — но не выглядел испуганно, в отличие от него самого. Скорее, он был очарован.
— Нет дна, — сказал Ян. — Это не иллюзия. Там действительно нет дна.
Осмотревшись, он поднял с пола бутылку и вновь вернулся к ящику. Кирилл открыл было рот, чтобы остановить его, но ничего не сказал. Предостережения о том, что подобная выходка может таить опасность, были разумны в той же степени, в которой была безумна вся ситуация, однако он понял, что тоже хочет этого.
Хочет услышать звук, с которым брошенная бутылка достигнет дна.