— А вот и наш дружок, — тишину цеха прорезал спокойный баритон. — Ослабь, пожалуйста, хватку.
Щупальца убрались, перестав терзать разум Семена, однако он продолжал чувствовать их присутствие поблизости. От теней в полумраке цеха отделился моложаво выглядевший седовласый человек с умными, серыми глазами. Семен помнил его по фотографиям.
— Директор… — просипел он.
— Зовите меня Андреем Владимировичем, — улыбнулся тот, и махнул в сторону искривлённых тел, которые впитывали в себя ростки. — Наверное, ты задаешься вопросом, что здесь происходит?
Семен ничего не ответил, ответы на вопросы сейчас нисколько его не волновали, вместо этого он заворожённо смотрел на пульсирующую, фосфоресцирующую в темноте массу, только что выкинувшую новый отросток. Андрей Владимирович расстегнул пуговицы на пиджаке и продолжил:
— Ну, я все-таки постараюсь объяснить происходящее, поскольку так тебе будет легче сделать выбор. Видишь ли, около десятка лет назад мне поставили страшный диагноз — саркома. Причем в весьма запущенной стадии, уже не подлежащей лечению. Врачи от меня отказались, приговорив к смерти. Сразу после этого, будто специально, меня повысили и сделали директором этой станции. Здесь, на Марсе, я решил уйти из жизни, пока болезнь — а я уже чувствовал себя очень плохо — не доконала меня. Я выбрал для этого несколько экзотический способ, пожелав задохнуться на поверхности планеты, разглядывая Землю с одного из местных холмов. Там, на верху, я и нашел Голос, — Андрей Владимирович похлопал пульсирующую массу рукой. — Тогда он не был такой громадиной, а мог спокойно уместиться у меня на ладони. Он проник через мой защитный костюм и присосался к телу. Надо ли говорить, что я тогда сильно испугался? Однако Голос сразу предложил сделку: он вылечит меня, и сделает лучше и сильнее, в обмен я должен буду поставлять ему биологический материал. Начал я с тел погибших в авариях; потом оказалось, что возможности Голоса куда шире, чем я думал. Он начал преобразовывать тела работников станции. Некоторые не способны были пережить трансформацию, а те, кто пережил, превратились в безмозглых роботов, как твой друг, Томаш Ольский. Или твой начальник, которым целиком и полностью управляет Голос. То же касается наших врачей.
Семен обнаружил, что может свободно двигать руками и ногами. Он сделал два шага вперед, желая схватить Алексея Владимировича за грудки, но силы его подвели, и он упал на колени. Руки повисли безжизненными плетьми. Алексей Владимирович положил руку на плечо Семену.
— Бессилие — это временный фактор, твоя трансформация вступила в активную стадию. Сейчас Голос перерабатывает твой организм в нечто более совершенное, чем раньше, — он опустился на четвереньки и посмотрел Семену в глаза. — Ты уникальный экземпляр, ты сможешь стать моим первым бригадиром, сохранившим полностью сознание и память. Это большой дар для тебя.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— А что, если я не соглашусь?
— Тогда Он сожрет тебя, — ответил Алексей Владимирович.
Семен ощутил, как по его куртке пополз отросток. Ему хотелось выжить. Любой ценой.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Лицо девушки было нервным и разгоряченным. Она махала перед лицом Семена планшетом с какими-то цифрами и обещала поднять шумиху.
— У меня больше десятка пациентов заражено неизвестной болезнью, а вы говорите, что их нельзя транспортировать на Землю!
— Слишком дорого, — уточнил Семен. — Это надо согласовывать с центральным офисом, переговоры займут много времени. Да и не факт, что Земля согласится принять их…
Девушка топнула ногой.
— Я иду к директору!
— Не думайте, что там вас будет ждать более теплый прием, — сказал Семен. Когда девушка выбежала из кабинета, он вздохнул, включил КПК и встал. Сейчас у Голоса появится еще немного кормежки. Пришло время поработать.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Мария Артемьева
Вирус
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
От автора: «Рассказ этот занял второе место на конкурсе „Чужой космос" для которого и был написан. Внезапно… Пугать публику я собиралась отнюдь не трупом (не видали мы, что ли, трупов в ужастиках?!), а идеей отсутствия свободы воли у человека как вида. Не самая простая мысль, но, видимо, пугает она не только меня. Что радует».