— Но ведь эмоции самые разные, — сказал он. — Неужели ничего, кроме одного слова, оно не говорит?
Алиса молча покачала головой.
— Конечно, мы можем провести еще несколько экспериментов, — сказал Алексей.
— Так чего мы ждем?
Алиса вздохнула.
Михаил развел руками.
Алексей молчал.
— Мы можем попробовать, — сказала она.
— Мы должны попробовать, — Михаил вздохнул и запустил руку в волосы. — Кроме себя и Сэма ты проверяла еще кого-то?
Алиса покачала головой.
— Тогда не вижу проблемы, — Михаил снова поднялся и стал судорожно щелкать пальцами.
— Прекрати, пожалуйста, — прошептал Алексей.
Михаил успокоился.
— Значит, мы имеем дело с языком? — спросил он, посмотрев на Алексея.
Тот молчал.
— В некотором роде, — ответила девушка. — Но мы все еще не знаем, кто говорит с нами. Алексей прав, на Земле такие данные никому не нужны, вот если бы мы нашли источник…
— Ладно, ладно! — Михаил поднял руки. — Проследи за каждым членом экипажа, попроси при первых же… симптомах… сеансов связи бежать в медотсек. Объяви это по громкой связи и дежурь в отсеке.
— Поняла.
Михаил кивнул ей, хлопнул Алексея по плечу и покинул комнату. Он шагал по коридору, пребывая в глубоком раздумье над странным открытием. Это уже было что-то, но вопросов только прибавилось. Он не заметил догнавшую его Алису до того момента, пока она не окликнула его, заставив развернуться.
— Что случилось? — спросил он.
— Я хотела с вами еще поговорить… наедине.
Михаил засомневался. Он сам до конца не понимал причины своих метаний. Его одновременно тянуло к девушке, и в то же время какая-то часть разума заставляла отказаться от предложения. Просила уйти прочь и как можно быстрее.
— Прежде чем сделать объявление, я хотела настроить оборудование, чтобы оно было готово к работе в случае, если придется срочно подключить контактера.
Контактера. Михаил мысленно усмехнулся этому новому словечку. Все больше ему казалось, что происходящее на корабле больше не подчинено его воле, все сами решают, как им быть дальше. Но что удивительно: в этом он находил облегчение.
— Пойдем, — ответил он.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Опасения и в то же время приятные предчувствия овладели Михаилом в тот момент, когда Алиса приглушила свет в медотсеке до минимума. Но обдумать всего он не успел. Девушка кинулась к нему и прижалась своими губами к его губам, затем он почувствовал её горячий язык у себя во рту. Сначала Михаил пытался отстраниться от неё, сказать, что все это неправильно, шептал, что она ошибается, но Алиса не отступала, и вскоре поддался и он.
После долгого, тянувшегося целую вечность и в то же время пролетевшего за мгновение поцелуя, Алиса отстранилась.
Речь не совершенна, но как орудие она всесильна.
— Простите, Миша, — она впервые на его памяти обратилась к нему по имени. — Простите, что не сказала вам первому.
— Ничего, — прошептал он, по-прежнему сжимая тонкое тело в объятьях.
— Почему? — спросил он. — Почему оно передает нам это слово?
— Я не знаю, — она пожала плечами. — Наверное, вы будете смеяться, но у меня есть догадки.
— Не буду, обещаю.
— Глупо звучит, я ведь не верю… — сомневаясь, сказала она.
— Вы думаете, что это Бог?
— Я не нахожу другого объяснения.
Михаил хмыкнул, и Алиса как будто закрылась в миг. Она не покинула его объятий, но он физически ощутил, как от неё повеяло холодом.
— Ну, вот, — с притворной обидой сказала она. — Вы не думайте, я никогда не была религиозной, но в этой ситуации… Может, если представить, что он все-таки существует… Может, его послание это и есть откровение?
— Алиса… Глас божий? Вы это серьезно?
Она опустила голову.
— Глупость. Я знаю.
Михаил вдруг почувствовал, что еще недавнее непонимание происходящих событий после открытия Алисы кажется ему фальшивым. Словно сегодняшнее объяснение всего лишь выдумка девушки, беспомощная попытка подвести логичное обоснование происходящему. Все в один миг показалось ненастоящим: чувства Алисы к нему, к Гене, к Алексею, передача данных через вибрации в позвонках, его же глупая увлеченность девушкой и чувство необъяснимой братской близости с мужской частью экипажа.
— Если это бог, — сказал он. — То он лжец.
— Почему? — спросила она, кладя голову ему на грудь.
— Вы не любите меня.
Она вскинула голову и подняла на него глаза, в них стояли слезы.