– Во-первых, не надо стоять столбом, тогда в тебя не попадут, а во-вторых, я не такая уж сильная. Просто я знаю, куда и как бить.
– Что, совсем не сильная? – хихикнула я, усаживаясь за стол и поставив руку на локоть, приглашая Веру к поединку. Вера села напротив и тоже поставила руку, обхватив своей ладонью мою.
– Начали! – сказала я и стала давить.
Её рука не особо и подалась. Я схватилась второй рукой и приподнялась со стула. Тут как раз вошёл Дмитрий. Я поднатужилась и прижала Верину руку к столу.
– Я победила!
– Дров не хотите поколоть, девушки? Могу выделить для вас несколько кубометров.
– А ты для отопления дрова используешь? – спросила я.
– Скорее нет, чем да. У меня камин есть. Веру это не особо интересует, а нас с тобой надо покормить, так что сейчас мы мясо в духовку пристроим и, пока оно будет жариться, пойдём к камину. Аперитивчику выпьем для разжигания аппетита, как тебе?
– А что за аперитивчик?
– Например, немножко абсента.
– Звучит заманчиво. Ни разу не пила абсент. Дом то покажешь, пока я ещё трезвая?
– С превеликим удовольствием. Моё детище, как-никак.
Дом мне понравился. Двухэтажный, светлый, просторный, с большой террасой на втором этаже за стеклянной стеной и с прекрасным видом на лес – он сохранился с задней стороны дома. Сосны подступали совсем близко, а одна нависала ветками над террасой, и на заснеженном полу виднелись опавшая хвоя и даже пара шишек.
Стены и пол везде были деревянные. По нынешним меркам, это вроде как круто. К дереву приятно прикасаться и по нему приятно ходить. Пол был тёплый. Видимо, именно пол и обогревал, потому что никаких радиаторов отопления видно не было. И ещё всюду стояли комнатные растения – и маленькие и большие. Живые.
– Ты сам за ними ухаживаешь?
– Больше некому, – ответил Дмитрий. – Садовника или жены у меня нет. О, знакомься, это Дуся.
Откуда-то сверху по лестнице спустилась кошка. Довольно пушистая и заметно, что не молодая. Она спустилась, хрипло мяукнула и развалилась на теплом полу, вытянув лапы и выпуская и втягивая когти. Я погладила её по животу и она, повернувшись на спину, вытянулась и заурчала.
– И сколько ей лет? – спросила я, помня, как Дмитрий при нашем знакомстве сказал, что Дуся должна скоро "сдохнуть".
– Я точно не знаю. Я её подобрал у мусорки полуживую и со сломанными рёбрами. Видимо, кто-то пнул её несколько раз и выбросил. Она уже тогда не была котёнком, а с тех пор, наверное, уже лет двенадцать прошло.
– А у неё котята были?
– Нет, с тех пор, как я её принёс, она на улицу ни разу не выходила. В машине, когда перевозил, даже в обморок падала, тряслась, хрипела, задыхалась. Только в помещении ей хорошо. На улицу ни-ни. Максимум, на подоконник открытого окна запрыгивает посидеть. А домой котов я ей не приводил. Да она и не просила, судя по поведению. Так и прожила всю жизнь одна.
– Видимо, того, что было до мусорки, хватило, – сказала я, снова погладив Дусю.
В гостиной Дмитрий усадил нас в кресла перед камином и разжёг огонь. У него всё было приготовлено заранее, нужно было лишь поднести спичку.
На маленький круглый столик, стоящий между креслами, Дмитрий принёс из столовой три бокала, лёд в маленьком металлическом ведёрке и бутылку с содержимым приятного зелёного цвета. Ножом он наколол в ведёрке льда, потом замысловатой ложкой насыпал лёд в бокалы и налил туда абсенту.
– Если не пила, предупреждаю, он крепкий и горький, – сказал Дмитрий, подавая мне бокал. – Вера? – он подал ей лайм, неизвестно откуда появившийся в руке.
Вера взяла нож, разрезала лайм пополам и выдавила пальцами половинку в бокал с тающим льдом. Дмитрий с дивана, стоящего у противоположной от камина стены, принёс пару небольших подушек, бросил их на ковёр, лежащий у столика, лёг, опёршись на локоть, словно римский патриций, и взял свой бокал.
– За нас.
Я отпила маленький, обжёгший язык, глоток. Очень необычный и ароматный вкус. Напиток мне понравился. Потрескивал огонь, было так тихо кругом – у нас на Коптюга всегда слышен город, даже если окна закрыты, а здесь стояла тишина.
– Так тихо, – сказала я.
– Летом, на рассвете, здесь так громко поют птицы, что просыпаешься, – сказал Дмитрий. – Это приятное пробуждение.
– А у нас дома рядом железнодорожная станция, – вспомнила я Рубцовск. – Я всю жизнь просыпалась под свистки маневровых тепловозов, грохот сталкивающихся вагонов и разговоры через громкоговоритель диспетчеров. Этого даже не замечаешь, если привыкнуть. Вера, а ты подо что просыпалась?