Выбрать главу

Дежавю. Фарис и Грейс сказали то же самое.

— Нет, он им не помогает, — я продолжала защищать своего брата.

— Я хочу, чтобы доктора Легиона на всякий случай осмотрели его, — сказала Никс.

— Что они найдут, по-твоему?

— Не знаю. Поэтому и хочу, чтобы его осмотрели.

— Никс…

— Я готов, — сказал Зейн, сделав шаг вперёд. — Мне скрывать нечего, — он улыбнулся мне. — И чем быстрее они это поймут, тем быстрее у нас состоится долгожданное воссоединение.

— И возвращение домой к остальной нашей семье, — сказала я.

Зейн протянул руку и сжал мою ладонь.

— Непременно.

Два солдата Легиона вошли в мой кабинет. Чёрт возьми, Никс работала быстро. Я даже не видела, когда она их вызвала. Должно быть, она сделала это телепатически. А солдаты, наверное, ждали прямо за дверью.

Никс смотрела, как они уводят Зейна прочь. Когда они ушли, она повернулась ко мне и сказала:

— Тебе явно скучно, Пандора. Должно быть, у тебя много свободного времени. Похоже, освобождать тебя от твоих обязанностей было не лучшей идеей. Это дает тебе слишком много времени, чтобы придумать способы подвергнуть себя опасности.

— Я отправилась в Потерянный Город не ради опасности. Я сделала это потому, что данное расследование важно, — настаивала я. — Эти видения что-то значат. И у этого глобальные, даже галактические последствия. Это важно.

— Как и моё следующее задание для тебя.

Видимо, мои протесты в одно ухо влетели, в другое вылетели.

— Что за задание? — настороженно поинтересовалась я.

— Много долгих часов в классе, посвящённых урокам по ангельским приличиям и этикету. Давно пора, и теперь, когда ты беременна, у тебя есть куча времени.

— Школа для ангелов? — я застонала. — Да я лучше буду убивать монстров.

— Знаю. Но как бы тебе ни нравилось об этом забывать, у нас в Легионе Ангелов вовсе не демократия, Леда. Это армия. Так что когда я даю тебе приказ, у тебя нет выбора. А значит, завтра с утра ты отправишься в учебный класс 169 в первом корпусе и приступишь к давно заждавшимся тебя урокам ангельских манер.

Глава 6

Флирт с опасностью

Ранним утром следующего дня я сидела в столовой Легиона. Хотя солнце встало буквально несколько минут назад, помещение было переполнено завтракающими.

Неро подошёл к моему столу и сел рядом, принеся с собой два подноса с завтраком. Один поднос он подвинул в мою сторону.

— Спасибо, дорогой, — сказала я. — А сам кушать не будешь, что ли?

Он перехватил мою руку, когда я попыталась украсть и его поднос тоже.

Я усмехнулась.

Моя кошка Ангел выгнула спину под столом и потёрлась об его ноги.

Он бросил на неё бесстрастный взгляд.

Она посмотрела на него и мигнула. Затем тихонько мяукнула.

Неро бросил ей колбаску.

Моя кошка принялась раздирать её, урча.

— Ты такой мягкотелый, Уиндстрайкер, — рассмеялась я.

— Полагаю, ещё никто не называл меня мягким.

Я позволила своему взгляду скользнуть по его жёсткому мускулистому телу.

— Нет, наверное, нет, — я увлажнила губы. — Есть ли вероятность, что я смогу поглазеть… эмм, понаблюдать за тобой на тренировке попозже?

— Я уже проделал свои утренние упражнения.

Как жалко.

— И когда это было? — спросила я.

— Пока ты ещё была в постели, — его губы дрогнули. — И храпела.

— Ангелы не храпят, — запротестовала я.

— Ты не типичный ангел, Пандора.

Его глаза пожирали меня. Их взгляд… вызывал у меня желание перепрыгнуть через стол и пригвоздить его к полу. Я послала ему мысленный образ.

— Осторожнее, Пандора, — сказал он так тихо, что я едва его расслышала. — Иначе мне придётся объявить тебе выговор.

— Выговор? — переспросила я своего мужа. — За что?

— За проекцию неприличных мыслей вышестоящему офицеру при исполнении.

Я переплела пальцы домиком, улыбаясь.

— О, так это не разрешается?

Его взгляд не отрывался от моих глаз ни на секунду.

— Нет. Не разрешается.

— Что ж, тогда, наверное, тебе и правда придётся объявить мне выговор, — я скользнула своей ногой по его ноге под столом.

Он потянулся, чтобы прикоснуться ко мне, затем остановил себя.

— Леда, что ты делаешь? — спросил он низким и хриплым голосом.

— Веду себя плохо, — моя ступня скользнула ещё выше по его ноге.

— Это совершенно неприлично. Все в столовой видят, что ты делаешь.