В принципе, увидев на допросе с ментатом кого-то похожего на знахаря и получив впоследствии от Зуун подтверждение этому, я нечто подобное и предполагал. Но рассчитывал, что доступ к таким данным имеет только СБ стаба, а тут, как выясняется, получить их может любой, если сумеет заплатить. Да, протекторат Колизея - это совершенно иной мир и порядок, нежели наш альянс стабов, где за такую болтливость знахаря уже бы давно скормили пустышам под всеобщие аплодисменты.
- Прошу прощения за резкую смену темы, - извинился я, - просто весьма интересный вопрос, но хотелось бы вернуться к внешникам. С одной из их групп велась торговля, а что им требовалось?
- То же, что и остальным, - хохотнув, ответил Шах, - в первую очередь наши потроха, потом ценные материалы, и я имею ввиду не только золото или платину, - ответил он. - Вот только торговцы предпочитали не потрошить иммунных, а покупать наше время. – Видимо, заметив мой интерес, он решил разъяснить, - брали любого, кто хотел что-то от них получить, но охотнее имели дело с старожилами. Думаю, вы в курсе, что побегавшее по Улью мясо у всех внешников ценится выше, так и у этих было. Иммунного помещали в капсулу, они их с собой таскали, подключали шланги всякие, трубки, а потом его вырубали наркозом, после чего он там находился некоторое время. Чем дороже стоила вещь, тем дольше человек был капсуле, а чем старше иммунный, тем больше сокращалось время нахождения в ней. Некоторые там по три недели проводили, чтобы получить то, что хотели, правда, не всегда это было возможно. Сначала брали анализ, а после вполне могли отказать, не объясняя причин, но в основном проблем не случалось.
- Три недели, - удивился Сарыч, - а как же живец и еда?
- Живец в вену, еду туда же, не слышал, чтобы кто умер после их капсул, хотя поручиться не могу. Знаю точно, что после процедуры дня три состояние хреновое, как будто бухал месяц и теперь бесконечный отходняк, но живец и раствор гороха быстро негатив убирает. Что там было внутри, не спрашивайте, ни одну установку даже близко не смогли захватить. При первой же угрозе те её подрывали, да так, что кроме кучи разной жидкости и высокотехнологичных обломков, ничего не оставалось.
- Высокотехнологичных - это уровня нолдов? - поинтересовался я.
- Частично, как выразился один институтский, было похоже, что эти капсулы сделаны на стыке технологий нолдов и внешников.
Слушая все сказанное Шахом, я понимал, почему институт к ним проявлял такой интерес, и не один раз спонсировал попытки захвата внешников, как тех, кто водил торговый караван, так и тех, кто пытался просто потрошить местное население.
По боеприпасам для турелей мы договорились быстро, цена была выше той, что Сарыч платил стронгам, но не настолько, чтобы мы упустили данный шанс. В торге и дальнейшем разговоре я практически не участвовал, поняв, что информации, которая позволит найти связь между караваном с жемчугом и нападавшими, у Шаха нет. После состоявшегося разговора и дополнения картины поведения странных внешников, я был почти уверен, что дальнейший поиск информации - практически безнадёжное занятие.
Сарыч, помимо боекомплекта, обзавёлся вполне вменяемой картой протектората и ближних хоженых земель, включая пустыню, правда, на ней кластеры по понятной причине не размечались, разве что редкие имели контуры. Карта протектората нам, по сути, не требовалась, но Сарыч, смекнув, что нежелательно указывать точки нашего интереса, взял пустынные карты в качестве довеска к подробной карте самого протектората. Других, достойных нашего внимания, карт у торговца не было, а то, что он предлагал, либо нас не интересовало, либо уже имелось в распоряжении.
Ещё до того, как мы покинули Бастион, выяснили, что местных пустыня и бескрайняя чернота за ней не привлекает, тем более, со слов Шаха, тот же знаменитый Ходок на много километров в глубину изучил область. Увы, хоть и попадается там изредка зелёнка, будучи местами довольно большой, но чего-то более интересного нет. Хотя, Ходок вполне может преследовать свои цели, а мы так или иначе планировали проехать вдоль черноты, так что сами во всём убедимся.