В такие вот моменты начинаешь о многом жалеть, многих ненавидеть, в том числе и себя. Я в который раз убедилась в том, что решение уйти от Данте и Джейка было ошибочным. Но как это похоже на меня, сначала делать, а потом думать и сожалеть.
— Эй, — ботинок приблизился к самому моему лицу, но удара не последовала, хотя я вся замерла, ожидая уничтожающей боли.
— Разговаривать она не настроена, Стив, ты заметил? — фраза произвела сильное впечатление, я резко вскинула голову.
Но увидеть мне удалось лишь размытые ночью черты ничем не запоминающегося лица Стива.
— Тогда можем попробовать кое-что другое.
Стив присел на корточки и протянул одну руку ко мне, пытаясь ухватиться за молнию на куртке, но я так резко дернулась в сторону, что в глазах от волны боли потемнело.
— Терпеть не могу церемониться с сучками, — раздраженно высказался Стив, и прежде чем я что-то смогла понять, он подмял меня под себя, полностью лишая возможности пошевелиться.
Пока одна рука нетерпеливо дергала молнию вниз, вторая же забралась внутрь, сильно сжимая ткань свитера. Я пыталась дергаться, пинаться ногами и старалась одновременно с этим освободить руки, но все было тщетно. Даже сознание не соглашалось оставаться со мной. От каждого резкого движения боль усиливалась, как и звон в ушах. Поэтому я не сразу заметила, что движения рук Стива замедлились, а вскоре и вовсе остановились, а его фигура неподвижно замерла на мне. И только секунду спустя я поняла причину - тихий, утробный, животный рык, который усиливался.
========== 22 глава ==========
Неизвестная
Мелисса, обезумев, размахивала руками, но больше удачного удара ей нанести мне не удается. Превозмогая боль, я блокировала ее удары, стараясь скинуть с себя. Но чем яростнее она пыталась причинить мне вред, тем лучше у нее это получалось.
— Мелисса, черт возьми, успокойся! — закричала я, выплевывая снег, попавший в рот в ходе этой схватки.
Я давно подозревала, что с этой девчонкой что-то не так, но я и предположить не могла, что она двинутая на всю голову. А Марсель точно это знал и видел все ее перемены и ничего мне не сказал! Ублюдок!
— Мелисса! — выкрикнула я, мне-таки удалось столкнуть ее с себя, и прежде, чем она успела подняться на ноги и снова кинуться на меня, я отползла в сторону.
— Все из-за тебя, — слова прозвучали совсем по-детски, с обидой. — У нас все было хорошо! Зачем только я уговорила Марселя забрать тебя? Ты вечно все портишь! Еще тогда, из-за тебя разрушили наш дом, нам было хорошо, а ты пришла и все уничтожила.
Я ничего не понимала. О чем она? Но времени разбираться у меня не было, Мелисса уже была на ногах и нож в руках опасно поблескивал.
— Я не понимаю, о чем ты, Мелисса, — медленно и спокойно начала я. —Давай мы спокойно обо всем поговорим, я могу уйти, если я тебе так мешаю. Давай?
Но она меня не слушала. Длинные волосы разметались, закрывая лицо, сама она сгорбилась и без остановки что-то говорила, но слов я разобрать не могла. Мелисса шла на меня, а я пыталась подняться на ноги. Когда она замахнулась, чтобы нанести удар, я смогла занять вертикальное положение и отскочила в сторону. Снег взметнулся, и девушка рухнула, громко вскрикнув. Когда я решила, что на сегодня все кончено, Мелисса резко вскочила на четвереньки.
Не особо отдавая отчета своим действиям, я бросилась на Мелиссу сверху, придавливая ее своим весом. Одной рукой я ухватила ее за шею сзади и прижала голову к снегу, а второй пыталась перехватить ее руку с ножом. Девчонка бешено визжала и пыталась меня скинуть, но снег постоянно забивался ей в нос и рот, и она иногда затихала, пытаясь не задохнуться. В какой-то момент, я сильно схватила ее запястье и прижала его к снегу. Нож выпал и лежал в недосягаемости для Мелиссы. А ее попытки сопротивляться с каждым новым рывком становились все слабее. Я настолько сильно прижала ее лицо к снегу, что она стала терять сознание. Я не собиралась ее убивать, просто пусть она успокоиться, а потом надо будет решить, что с ней делать.
Мелисса затихла, я проверила пульс — он был, слабый, но был. Наконец я позволила себе слезть с девчонки, предварительно перевернув лицом вверх и забрав нож себе. Боль в плече была кошмарная, рукав куртки пропитался кровью, черные разводы были повсюду на снегу, где мы боролись. И прошла, кажется, целая вечность, прежде чем я отключилась.
В чувства меня привела шипящая боль. Я сдерживалась, чтобы не закричать, но ничего не вышло.
— Тихо, — донесся до меня вкрадчивый и спокойный голос. Марсель, с облегчением поняла я.
Открыв глаза, я все еще была в лесу и было очень холодно, наверно, потому что Марсель снял с меня куртку и обрабатывал мою руку. Повернув голову в сторону, я увидела Мелиссу, которая лежала на том же самом месте, где я ее оставила.
— Что произошло? — Марсель не стал оборачиваться, чтобы проследить за моим взглядом.
— Прежде чем отвечу я, как ты?
Он выглядел слегка помятым и встревоженным, но вроде целым.
— Я пережил это нашествие, — с легкой усмешкой ответил он. — Они перевернули фургон, так что дальше только на своих двоих. Твоя очередь.
— Она пыталась меня убить, как ты видишь, почти успешно.
— Она пыталась убить, а ты это сделала, — мрачно заявил он.
— Она жива, во всяком случае была, до того, как отключилась, — раздраженно огрызнулась я, откидывая в сторону руку Марселя. — Ты как-то забыл мне сказать, что мы живем с чертовой психопаткой, которая точит на меня зуб!
Я не могла понять его выражения лица, он просто смотрел на меня, будто бы пытался найти в чертах моего лица ответы на давно терзавшие его вопросы.
— Можешь мне не отвечать, — не выдержала я. — Но я с ней не останусь, она попытается меня убить, снова. Мелисса считает, что я виновата во всем, что сейчас происходит. По ее мнению, я все испортила, вам было хорошо, а с моим появлением стало плохо.
Марсель молчал, и эта тишина меня бесила. Скрежетнув зубами, я ухватилась за ствол дерева. Когда парень протянул руку, в надежде мне помочь, я совсем по-звериному рыкнула и поднялась сама. Здоровой рукой я ухватила снятый рукав куртки и, шипя от боли, натянула на раненую. Я повернулась к Марселю спиной, но сделав два шага, я повернулась обратно.
— Ты можешь хоть что-нибудь сказать? Я не требую душещипательных признаний, просто хочется услышать хоть что-нибудь. Думаю, я это заслужила, — мой голос звучал надломленным, а в горле встал ком непрошеных слез. Я не понимала, что со мной происходит. Казалось, что я попала в какую-то глупую мелодраму и сейчас жутко переигрывала. — Молчишь? Ладно.
У меня не было сил выбивать правду. Хватаясь за деревья, я побрела в сторону выхода из леса. Абсурдность ситуации просто убивала. Я действительно на что-то надеялась? Думала, что жизнь дала мне шанс начать с чистого листа? Наверное, надо хорошенько приложиться головой, чтобы лист перевернулся на другую сторону, которая будет чище этой.
— Постой! — Марсель бежал следом, хотя скорее это можно было назвать быстрой ходьбой. — Мне есть, что тебе сказать. Например то, что я ухожу с тобой.
— Я не знал другую Мелиссу. До всего, до зомби, мы действительно учились в одной школе, но она была нестабильной девочкой и как-то напала на свою учительницу, потому что та отказалась ставить ей хорошую отметку. После этого случая она прославилась на всю школу, тогда-то я о ней и узнал. Родители Мелиссы очень опасались за здравомыслие дочурки и положили ее в клинику, где полно таких же неуравновешенных как она. Говорили, подобные заведения помогают, если проходишь полный курс, а она не успела, начался конец света. И действительно, в нашем городе главенство заняли психи, образовалась секта, творились страшные вещи, но Мелиссе там нравилось, она чувствовала себя одной из них. А я… ко мне она просто привязалась. В лагерь к сатанистам я попал как жертва, меня должны были убить, но если ты умеешь очень хорошо притворяться и готов поверить в кого угодно, тебя могут принять. Я совершал ужасные вещи, я убивал и мучил людей, чтобы выжить. Ночами они мне снятся, все в крови, лица, искаженные от ужаса, но… я бы поступил так снова, так как должен был выжить. Тогда-то Мелисса ко мне и привязалась, я до сих пор не могу понять, кем я для нее был: братом, любимым, другом — понятия не имею. Но она для меня была хорошим прикрытием, то, что я постоянно был с ней, делало меня для остальных сатанистов полноправным членом их группы. Во мне не сомневались, меня не проверяли. А когда группа была уничтожена, мы бежали из города вдвоем, я не мог ее там оставить одну, ведь ее бы убили. И только когда мы несколько дней пробыли в дороге, я понял какую ошибку совершил. Иногда она была в здравом уме, я разговаривал с равным человеком, но она месяцами могла не разговаривать или творить ужасные вещи. Она играла в салочки с зомби, украшала трейлер останками, резала себя и рисовала своей же кровью. И один раз я ее оставил, потому что мне стало очень страшно, что однажды мои кишки будут развешены как гирлянда по трейлеру. И я ушел однажды на рассвете, оставив ее в том убежище где мы обитали. Но к вечеру я вернулся, я не мог оставаться один, лучше иметь психопата под боком, чем звенящую тишину. И знаешь, как она меня встретила? Радостной улыбкой. И тогда я понял, что она никогда мне не причинит вреда. Я бы мог оставить ее на год и когда бы я вернулся обратно, она бы меня ждала. И я был очень удивлен, когда она захотела разрушить наш мир и взять тебя. Я очень боялся не того, что она разлюбит меня, а того, что она может сделать с тобой, когда ты не впишешься в ее мир. Именно это и произошло.