— День — другой ещё есть. Ваш мастер, Окунев, — продолжил я, — Хороший специалист. Но он борется со следствиями, а не с причиной. И если мы не уничтожим корни, графиня обречена. А корни становятся всё толще и пожирают Источник графини.
— Вы говорите так, словно это уже решённое дело, — заметил Кондоиди, пристально глядя на меня.
— Нет. Я говорю так, потому что знаю, с чем имею дело. И если вы хотите спасти не только её жизнь, но и Дар, то мне придётся рискнуть. И это будет работа совсем иного уровня. Вовсе не того, на который я подписывался.
Тайный советник медленно провёл рукой по лицу, словно стирая с него маску холодного расчёта. На мгновение он выглядел просто старым, уставшим человеком.
— Риск… — прошептал он. — Вы понимаете, если что-то пойдёт не так, я потеряю всё?
— Понимаю. Но жить она будет при любом развитии событий. Сейчас речь идёт про её Дар.
Тишина в кабинете стала почти осязаемой. Где-то за окном кричала ворона, и этот звук казался неестественно громким.
— Что вам нужно? — наконец спросил Кондоиди.
— Свободный график лечения. Помощь пары целителей, работающих посменно. Они будут следить за здоровьем графини и поддерживать его. Маг, способный заряжать мой накопитель. Увеличение гонорара, скажем, вдвое. И… кое-что из вашей библиотеки.
— Что именно?
— Трактаты по алхимии. Пара книг, про эликсиры для роста магических уровней. И ещё пара томов, что касаются чужеродных внедрений в магическую природу. Я их видел на полках, но прочесть не успел.
Кондоиди нахмурился.
— Вы подозреваете, что это не просто проклятие?
— Я почти уверен. Впрочем, вы и сами увидите, что я буду вытаскивать. И если я прав, то ваша внучка — не единственная жертва.
Тайный советник резко встал, подошёл к окну и замер, глядя в сад. Его фигура, обычно такая внушительная, сейчас казалась немного согбенной.
— Хорошо, — наконец сказал он, не оборачиваясь. — Вы получите всё, что просите. Но если что-то пойдёт не так…
— Тогда вам останется только выбрать, как именно меня казнить, — закончил я за него, — Думаю, ваш Сорокин со мной сможет справиться.
Кондоиди обернулся. В его глазах мелькнуло что-то, отдалённо напоминающее уважение.
— Надеюсь, до этого не дойдёт, Владимир Васильевич.
— Не поверите, но мне тоже этого хочется.
Он кивнул и позвонил в колокольчик. Через мгновение в дверях появился дворецкий.
— Проводите барона в библиотеку. И передайте распоряжение — отныне ему предоставляется полный доступ ко всем материалам, которые он запросит.
Дворецкий чуть не подался назад от неожиданности, но быстро взял себя в руки.
— Слушаюсь, Ваше Превосходительство.
Я встал, слегка поклонился и направился к выходу.
— Владимир Васильевич, — вдруг окликнул меня Кондоиди.
Я остановился.
— Спасите её. Я знаю, что внучка без магии жизни для себя не представляет.
В его голосе не было приказа, не было угрозы. Только тихая, почти незаметная мольба.
Я не стал ничего отвечать. Просто кивнул и вышел.
Вот и договорились.
Теперь оставалось всего лишь не облажаться.
Вечер. Зашторенные окна. Одинокая свеча в углу и голенькая девушка на столе. Ну, обнажённая по пояс, если уж быть точным. Она почти утопает в перине и мне остаётся лишь любоваться её спиной и практически совершенной линией плеч и шеи. Не густо. Некоторые бальные платья позволяют открыть примерно такой же вид.
Напротив меня уселась дуэнья, в углу притих целитель, а за дверями ожидают Кондоиди с Окуневым. Последний, узнав, что проклятье в воде станет видимым, буквально взорвался фейерверком прожектов, желая испробовать на нём уксус, соду, соль и святую воду. Я согласился, всего лишь повторно предупредив, чтобы он к проклятью руками не лез. Думаю, пользы от его экспериментов немного окажется, но чем чёрт не шутит. Нам сейчас любое лыко в строку.
Работать буду в «пульсирующем» режиме — тридцать — сорок минут борьбы с проклятием и почти такой же перерыв. Он нужен не мне, а девушке. Долгой операции ей не вынести без вреда для здоровья. Так что будем делать паузы, во время которых своей работой займётся целитель.
— Поехали! — пробормотал я сам про себя и начал с ростков.
Они пока что невелики, Окунев неплохо их обкорнал, но мне нужно показать проклятье в его видимой форме, чтобы мне поверили и начали доверять. С прополкой ростков по времени уложился быстро. Минуты за три. А дальше началась муторная рутина. Каждая ложеножка обладает несколькими присосками. Разглядеть присоски я не могу, поэтому интуитивно тычу щупом с огненным наконечником в места их вероятного нахождения. Шесть минут и первая ложеножка отлипает от Источника. Отрубаю её, проверяю, не оставил ли где огрехов и перехожу к следующей.