Так… Теперь самое главное:
— По зарплате… Ну пока, на счету у Фонда денег практически никаких… Поэтому, пока от Фонда ничего не получаем. А потом — что заработаем то и, получим! Пока же вы будете — как и раньше, получать деньги, работая на меня… Фонд — это типа, приварка.
— А, я с какого бока здесь припёка? — недоумённо поинтересовался Бугор.
Валентина Сергеевна на него неприязненно-косо посмотрела…
— С очень, для Вас знакомого бока! Вам, Иван Николаевич Бойтанов — если кто не знаком, предлагается войти в Фонд на правах отдельного строительного управления. Для Вас сплошная выгода: только на бухгалтерии и налогах кучу денег будете экономить — не говоря уже про голову, которая на эту тему перестанет болеть. Ну, а в перспективе, если всё пойдёт пучком, то будем строить новое здание для Центра Наркологической Реабилитации. Так, что думайте!
— Я думаю, что когда начнём стоить — вот тогда я и, подумаю!
Бугор, отличался очень независимым норовом! Я и, не надеялся особенно…
— Как Вам будет угодно, Иван Николаевич! В смысле — Да и, фиг с Вами…
Я обвёл взглядом «сотрудников». Выражение лиц было разным: от скептического у Россмана, открыто враждебного у Елены Дмитриевны — до равнодушно-невозмутимого у Спеца. Бугор, по ходу, всё же что-то подсчитывал в уме… Остальные, по ходу, мысленно ожесточённо чесали затылки: что, типа, там шеф замутил? И, только Оля мне преданно улыбалась.
— Должен всем сказать, что у вас есть время подумать. Фонд, где-то до мая следующего года будет находиться в периоде организации… Но, заявления на приём на работу надо написать до конца этого месяца — чтобы я знал, на кого мне можно рассчитывать, а кому искать замену. Пока, же — как работали, так и продолжаем работать. Всем всё ясно?
Вопросов, вроде никаких…
— Извините, Владимир Фёдорович — а, про меня Вы ничего не сказали… — это Боня, — зачем, тогда на это… «Собрание», приглашали?
Боне, видимо очень хотелось сказать «цирковое представление», но он при всех постеснялся.
— Ох! Это, Вы меня извините, уважаемый Василий Григорьевич! — чёрт, забыл про него совсем! — Вам предлагается — как лицу от меня независимому, организовать в Фонде независимый профсоюз. Объяснять Вам, я думаю, не надо, что это такое… Насчёт размеров взносов, я думаю, тоже — сами, без меня решите.
Вы бы видели физиономию местного районного агронома! …Интересно, на камерах видеонаблюдения будет хорошо видно? В хорошем качестве? А то, я в последнее время шибко «Ютубом» увлёкся…
В принципе, своё дело я сделал и пора закругляться:
— Если, больше ни у кого нет вопросов, то разрешите откланяться… Можете остаться, обсудить моё предложение. Образец заявления о приёме на работу в Фонд на столе. Катя! Раздай желающим листы бумаги, потом их мне в «отдел кадров» и мне на подпись… Валентина Сергеевна! Проследите…
— Хорошо, Владимир Фёдорович, прослежу…
Судя по виду, миссис Адамс была конкретно озадачена всем от меня услышанным.
— Ну, всего хорошего!
Теперь насчёт рекламы… Сверх ожидания, репортаж об презентации Фонда не только по областным и районным телеканалам показали, но и по центральным… Наверное, Феллини по наводке Доктора подсуетился! В центральных газетах, тоже приличные статьи были. Один областной частный телеканал пообещал раз в месяц, бесплатно, по бегущей строке рекламу Фонда давать. С радио, тоже неплохо, в целом, получилось… Но, этого, конечно мало. Поэтому я позвонил Джостику. Тот, молодец ничего не скажешь! Быстренько создал, что-то типа компьютерного вируса, безвредного, но чрезвычайно надоедливого. Короче, реклама в Инете будет, что надо!
— Почти все подписали…, — проинформировала мня Котёнок вечером. Ну, точнее, ночером — после исполнения ею «внеслужебных» обязанностей…, — твоя Медвежонок, так вообще — самой первой, пока остальные только думали, что за напасть такая — «Фонд»! Правда, три листа испортила — пока правильно написала!
В её голосе были оттенки ревности.
— Не суди её строго! Ты бы как писала — если б, всю жизнь в деревне прожила? …А, кто не написал?
— Елена Дмитриевна наотрез отказалась! Говорит: «Помогать Владимиру Фёдоровичу буду — хороший он человек, хотя и со странностями, но писать ничего не буду». Ну и, Иван Николаевич… Тот, что с уголовной рожей — сказал, что подумает ещё, мол, время ещё есть…