Вода поступала из левого пруда по метало-пластиковой трубе. Чтобы ускорить работу по рытью канавы — в которой эта труба будет проложена, я по частям перенёс из будущего универсальный мотоблок мощностью шесть лошадок со всеми причиндалами. Клёвая штука, между прочим! Благодаря «причиндалам», то есть — всевозможным насадкам, не только пахать, боронить и окучивать можно — но и, грузы возить, массой до трехсот килограмм на прицепной тележке. И, траншею копать глубиной до полуметра… Докопаем вручную до метра — на всякий случай и, пойдёт! Глубина промерзания здесь небольшая.
На резиновой лодке, тоже разумеется — принесенной мною из будущего, на середину левого пруда вывезли синюю пластмассовую бочку из-под китайского спирта — в качестве буя на якоре. К ней присобачили водозаборник с фильтром. Это, чтобы — даже, при самом низком уровне в пруду, вода сверху забиралась — где почище.
Над туалетом в бывшей кухне, а ныне моей жилой комнате, поставили бак для воды — кубов на несколько. Этот бак, сваренный Громосекой на месте — «здесь», из принесённых «оттуда» листов нержавеющей стали, был оснащён поплавковым регулятором. Как, только уровень воды опускался ниже, чем надо — включалась электропомпа. Теперь, питьевую воду из будущего можно в канистрах или «буньках» не таскать: из крана вода шла пропущенная через фильтр — пригодная, как для питья, так и для готовки-варки.
Еле-еле притащил из будущего четыре камазовских аккумулятора — это «аварийное освещение»: чтоб не гонять по любому поводу бензиновый генератор. С помощью одной простейшей самодельной приспособы — я придумал, Громосека смастырил, подзаряжаются автоматически от бензинового генератора…
На правом пруду сделали мостки и, теперь — после работы, с удовольствием с них ныряли.
Практически, сделали-переделали печь… Глину для неё я навозил на мотоблоке из найденного за селом котлованчика, а песок приходилось таскать в мешках из своего времени — песок в Солнечногорске всю жизнь был привозной — от Бони узнал. Осталось подождать — по словам всезнающего Громосеки, с месяц — когда печь естественным путём высохнет.
Комната у Громосеки была небольшая — размером с детскую спальню в стандартной советской квартире, поэтому сообща решили, что он обойдётся небольшой газовым нагревательным прибором… Ну, а если будет уж слишком холодно — временно переселится ко мне.
Ну и, общий ремонт в обоих жилых комнатах сделали: обои поклеили, потолочку прилепили, линолеум расстелили… Хотя гостей, может, звать в такое жилище и стрёмно, но жить в нём уже можно.
Конечно, быстроте ремонта во многом благоприятствовал электроинструмент — которого, столько в девятнадцатый век натащил, что появилось опасение спалиться. Что б, хоть немного «замаскироваться» — везде, где только обнаружил, уничтожил все надписи и прочие символы, по которым можно сделать вывод в каком времени они были изготовлены.
Немножко мебели принёс для Громосеки: панцирную кровать, тумбочку, да пару стульев. Продавались они, просто парно… Кроме того — советскую стиральную машинку «Малютку» на барахолке приобрёл, (что удивительно — совершенно новую!) видя, как Громосека мучается со стиркой.
Громосека, вполне себе освоился — отъедаться потихоньку начал на моих харчах. Раз попросил его попробовать перебиться без «стакана». Нет, не получилось. До полуночи прошатался, но заснуть так и не смог… Зависимость, однако! Пришлось ему налить.
Ну, а курить — реально меньше стал: сперва ему двух пачек в день не хватало, сейчас же и полпачки ему много…
— Да, что-то не тянет, Вова! — сам удивляется, — самого себя курить заставлять приходится.
…Так, что три недели прошли плодотворно. Ну, три недели — это те, что в прошлом. Ещё неделя прошла в моём времени. Туда частенько приходилось мотаться за всякой необходимой хренью, за бензином, например. Одна заправка, практически — тридцать литров! Ну и, девчонок своих проведать — «здесь» я ещё девчонками не обзавёлся. Некоторые мелкие организационные вопросы решить. Заодно, золотой запас многократно увеличил — «отксерив» через портал.
Пару раз засветился перед подчиненными: пёрвый раз перед Спецом, с которым случайно столкнулись после моего очередного возвращения «оттуда»:
— Что-то не пойму, Шеф! Пятнадцать минут назад я видел тебя гладко выбритым, а сейчас у тебя — как минимум, трёхдневная небритость…
— Сам не пойму, Саша! Временами бриться через каждые десять минут приходится…, — не моргнув ничем, соврал я, — должно быть анормальность Солнечной Пустоши на меня так действует.