Настроение в пресс-конференц-зале начало понемногу меняться… Предателей никто не любит! Даже те, в чью пользу они предают.
— Вы собираетесь стрелять в своих?! В тех ваших соотечественников, кто восстал против иностранцев, грабивших и унижающих вашу Родину?! Таких, как Вы, у нас называют власовцами…
Печально, с укоризной покачав головой, Мао — как малым детям, ответил:
— В отличии от Власова, я не считаю себя китайцем и никакой «Китайской Освободительной Армии» создавать не собираюсь! Я — маньчжур и, в своих действиях буду руководствоваться интересами только моего народа — маньчжурского! Сообразуясь с реальной обстановкой, конечно… А, об чём говорит «реальная» — на тот момент, политическая обстановка? А она говорит, что «лечь» под кого то, всё равно придётся! К сожалению…
— …Из-за особенностей географии, «ложиться» придётся или под Россию, или под Китай — третьего не дано! Русских в Сибири и на Дальнем Востоке сравнительно немного и, есть полная уверенность — что и, в Маньчжурии их не появится достаточно много, чтоб растворить в своей массе наш народ. А, вот с Китаем… Сами понимаете, да? В наше время надо очень постараться, чтоб найти в Маньчжурии настоящего маньчжура и, ещё чтоб он знал свой — маньчжурский язык…
Так, так, так… Национализм… Но, здоровый национализм! Он же не призывает уничтожить всех «велико-ханьцев» в газовых печах или построить «Великую Маньчжурию» «от моря до моря»! Весьма скромный, здоровый, местячковый национализм…
Однако, до некоторых «чистоплюев» в зале не дошло и, они продолжали возмущаться. Мао слушал, слушал это интеллигентный словесный понос и вдруг, неожиданно взорвался:
— Не хватает вам — русским, широты мышления! Те же украинцы, с большим удовольствием в вас стреляли, стреляют и будут стрелять при первом же удобном случае! А вы всё удивляетесь, возмущаетесь и называете их то «братьями», то «предателями»… А, зря — и, то и другое, зря!
— …Вам пора понять, что не может быть — по определению¸ ни братских стран, ни братских народов! Существуют только соседи — соседние страны и соседние народы. Разрешив им — украинцам, сначала выделиться в особый подвид русской нации, а затем и, вообще — отделиться от неё в девяносто первом году, вы сами — де-факто, отказались от этого пресловутого «братства». ТАК, ЧТО — ЗАБУДЬТЕ!!! Для вашей же пользы забудьте…
— …Невозможно предать не своего — а, вас «своими» на Украине, уже мало кто считает. Вы, наверное, спросите «почему»? А, потому отвечу я вам — что, ещё несколько поколений назад, ваши «западные партнёры» (которых вы под самую горловину сырьём заливаете — чтоб кататься на автомобилях из-под их толлерантных …оп), поддержали — словом и делом, таких как я на Украине!
— …А вы всё целок из себя строите… Поддержите меня — отплатите той же монетой, хотя бы Китаю — раз на Европу и Америку у вас духу не хватает!
— Стоп, стоп, стоп! — прервал я, — что-то у нас разговор не туда зашёл… Нет тут ни «предателей», ни «братьев», ни «целок»! Есть только попаданцы, а несогласных я дисквалифицирую…
— Если. мы будем поступать иначе — чем до сих пор поступали, мы перестанем быть русскими! — был последний выкрик на эту тему из зала.
— Если, вы не поумнеете, то про вас — русских, в будущем станут вспоминать так же редко — как сейчас редко вспоминают про маньчжур…
После некоторой паузы, Генша задумчиво сказал:
— Вообще то, я не так планировал участвовать в этом Ихэтуаньском восстании…
Мне доводилось бегло ознакомиться с «реконструкторским» планом Гешни и он, да! Чтоб «клинок не ржавел», решил не пропустить ни один вооружённый конфликт тех лет — вплоть до самой Первой Мировой…
— …Я планировал начисть репу, именно нашим западным «партнёрам».
— А, одно другому не мешает! — с фанатичным блеском в глазах, воскликнул Мао, — под Пекином «чистим репу» европейским интервентам, в зоне российской оккупации — ихэтуаням! Чтоб, так сказать — никому мало не показалось!
Последнее предложение всем очень понравилось и, «общественное мнение», снова стало на сторону Ли Чжицзяна… После чего, очень интересный разговор продолжился до полуночи. Особенно, горячие споры возникали про возможное участие маньчжур на стороне России в Русско-Японской войне. Даже, моё категорическое запрещение поминать имя Того всуе, не помогло!
Когда все разошлись и, мы остались с Мао глаз на глаз, тот выложил на стол два внушительных бронированных кейса и сказал, глядя мне прямо в глаза: