– Возможно … пару раз… – медленно проговорила она, действительно пытаясь припомнить.
– Я не хочу заострять на этом внимание, – сказал капитан Уэйлесс, – но было восемь случаев, когда вы просили совет поддержать ваши начинания, и по крайней мере сто раз вы принимали решения, пользуясь предоставленными вам правами. На этот раз право на нашей стороне. И вы огорчены этим.
– Я не огорчена. Я… – Она безнадежно махнула рукой. – Ох, я вижу, что говорить с вами бесполезно. По тем или иным причинам вы считаете, что шесть месяцев – это вся вечность.
– Дело не во времени. Дело в цели. Вы надеетесь отыскать полсотни солнц, рассеянных среди сотен миллионов. Наши шансы не превышают одного к двум миллионам. И раз вы не хотите видеть этого, мы просто вынуждены отстранить вас от управления кораблем, невзирая на наше личное к вам отношение.
Главный капитан колебалась. С точки зрения теории вероятностей капитан Уэйлесс был совершенно прав. Очевидно, ей следовало более полно раскрыть перед ним свои намерения.
– Капитан, – медленно проговорила она. – Это не математическая проблема. Если бы мы рассчитывали только на вероятность, ваша позиция была бы безупречной. Но мы рассчитываем на психологию.
– Те из нас, кто подписал решение о вашем отстранении, сделали это не с легким сердцем, – невозмутимо сказал капитан Уэйлесс. – Мы обсуждали и психологический аспект проблемы.
– И на каком же основании пренебрегли им? По невежеству? Это были злые слова, и Глория видела, что они задели собеседника.
– Мадам, – ответил он официальным тоном, – вынужден с беспокойством отметить, что вы слишком полагаетесь на теоретические соображения, представленные вам лейтенантом Неслор. Ваши совещания с ней носят частный характер. Мы никогда не знаем, о чем вы говорили, и можем судить об их содержании лишь по вашим последующим поступкам.
Такая точка зрения не приходила ей в голову. Она сказала, оправдываясь:
– Я не думала, что это может быть так воспринято. Я просто обращалась за консультациями к главному психологу корабля.
– Если мнение лейтенанта Неслор столь ценно, – не обращая внимания на слова Глории, продолжал капитан Уэйлесс, – вам следовало бы произвести ее в капитаны и ввести в капитанский совет, чтобы она могла излагать свою точку зрения всем нам. – Он пожал плечами; потом, словно читая ее мысли, быстро добавил, прежде чем она успела открыть рот: – Только, пожалуйста, не говорите, что вы немедленно сделаете это. В соответствии с Корабельным Уставом процедура повышения в звании занимает месяц, при условии, что никто из членов капитанского совета не возражает против кандидатуры; и еще два месяца новый капитан участвует в заседаниях совета без права голоса, изучая процедуру.
– Вы не согласны на трехмесячную отсрочку? – мрачно спросила леди Лорр.
– Нет.
– Вы не хотите рассмотреть возможность ускоренного производства?
– Только в случае крайней необходимости. Но не ради удовлетворения вашей навязчивой идеи – поисков этой потерянной цивилизации, которую будет искать и непременно отыщет специально организованная экспедиция.
– Следовательно, вы настаиваете на моем отстранении?
– Да.
– Прекрасно. Я прикажу провести общее голосование через две недели, считая от сегодняшнего дня. Если большинство будет против меня и если до тех пор ничего не случится, мы отправимся домой. – И она взмахнула рукой, прерывая связь.
Глория подумала, что теперь она вынуждена сражаться на двух фронтах одновременно. Во-первых, с капитаном Уэйлессом и большинством в четыре пятых, которые могут поддержать его при голосовании. А во-вторых, ей необходимо заставить народы Пятидесяти Солнц выйти из укрытия. И пока ее действия на обоих фронтах успеха не имели. Она вызвала службу связи. Ответил капитан Горсон.
– Есть ли контакт со следящим за нами кораблем Пятидесяти Солнц, – спросила она.
– Нет. Я докладывал вам, когда мы потеряли контакт, и до сих пор вновь не установлен. Вероятно, они отыщут нас завтра, когда мы снова передадим по радио наши координаты, – предположил он.
– Доложите мне.
– Конечно.
Затем она связалась с арсеналом. Дежурный ответил немедленно, но Глории пришлось подождать, пока разыщут возглавляющего эту службу капитана.
– Сколько бомб сброшено? – поинтересовалась она.
– Семь.
– И все наугад?
– Это простейший способ, мадам. Теория вероятностей страхует нас от попаданий в пригодные для жизни планеты.
Она кивнула, но брови ее оставались сурово нахмуренными. Ситуация была серьезной, и она чувствовала необходимость еще раз подчеркнуть это.
– Этот аргумент убеждает мой разум, но сердце… – она приостановилась, а потом решительно продолжила: – Помните, капитан,– малейшая ошибка, и на нас с вами ляжет страшная вина, искупить которую мы не сможем даже собственной жизнью.
Лицо офицера помрачнело.
– Я хорошо знаком с законом, ваше превосходительство. И по должности обязан считаться с подобным риском,– сказал он и, поколебавшись, добавил: – Мне кажется, вы затеяли опасную игру. Опасную для нас, я имею в виду. Нельзя подвергать людей такому нажиму.
– За это отвечаю я, – коротко сказала она и отключилась. Леди Глория поднялась с кресла и прошлась по каюте. Две недели! Казалось невозможным, чтобы за этот срок произошло что-нибудь, меняющее ситуацию. Через две недели, если события станут разворачиваться в соответствии с ее замыслом, деллиане и нон-деллиане только-только начнут ощущать подлинное психологическое давление.
Размышляя об этом, она вдруг вспомнила о еще одном предстоящем деле. Быстро подойдя к трансмиттеру, леди Глория настроила его – и очутилась в центральной корабельной библиотеке, расположенной в трети мили от ее каюты, в личном кабинете главного библиотекаря; та сидела за столом и что-то писала.
– Джейн, есть ли у вас материалы о деллианских волнениях в … сходу начала главный капитан.
Главный библиотекарь вздрогнула, привстала с кресла и тут же опустилась обратно.
– Когда-нибудь вы убьете меня, Глория! Неужели вы не можете хотя бы поздороваться для начала?
Главный капитан ощутила раскаяние.
– Извините. Я слишком увлеклась мыслью… Так есть у вас?..
– Разумеется, есть. Если вы подождете минут десять, я подберу вам все необходимое. Вы уже ужинали?