— Почему ты на самом деле здесь, Себастьян? — спрашивает он, пытаясь подняться на ноги. Он отряхивает брюки и поправляет черную куртку, прежде чем снова обратить на меня свое внимание. — Тебе нужно мое одобрение?
Я смотрю на него, обдумывая ответ. Я никогда раньше не хотел и не нуждался в чьем-либо одобрение на какие-либо действия, поэтому сомневаюсь, что это так. Я хотел обсудить это с ним на случай, если он будет слишком против, но помешало бы мне это вообще увидеть Ники снова?
Возможно нет.
Я пришел к Тобиасу, потому что доверяю его мнению, как своему собственному, но если мне не требуется от него разрешение или одобрение, какое значение имеет его мнение?
— Что бы ты сделал? — я спрашиваю. — Если бы ты был на моем месте.
Он скрещивает руки на груди и раскачивается взад и вперед на месте, его взгляд устремляется к усеянному звездами небу над головой.
— Ты хочешь знать, что бы я сделал, если бы был одержим женщиной, которая вполне может бы убить меня, а если не убить, то, по крайней мере, отправить обратно в ад. Женщина, ради которой я бы рискнул всей своей карьерой, бросил своих поклонников и участников
Ну блять, когда он так говорит.
— Что-то вроде того.
— Та самая женщина, которая так сильно потрясла тебя до глубины души, что ты даже не можешь истощить ее энергию, не чувствуя за это вины, и теперь ты всю свою жизнь размышляешь, стоит ли тебе держать ее при себе, — он тянет. — Просто пытаюсь внести ясность.
— Да, — кричу я, борясь со своим гневом и искушением спорить.
— Тогда, я думаю, ты уже знаешь, каким будет мой ответ, Себастьян, — говорит он, опуская взгляд на меня и предлагая мне руку. — В худшем случае, если не получится, ты всегда сможешь забрать ее энергию позже.
Это правда.
Я не учел этого.
Если я сделаю все это, и это окажется слишком опасным или не сработает, я всегда смогу истощить ее. Нет никакого вреда или неправомерных действий в том, чтобы добиваться того, чего я так отчаянно хочу.
Как только я снова встаю на ноги, я отряхиваюсь, и Тобиас успокаивающе хлопает меня по спине.
— Иди за ней, — говорит он. — Но если это закончится чертовой трагедией, просто знай, что я тебя предупреждал.
Он поворачивается, чтобы вернуться внутрь, а я смотрю в конец переулка. Есть большая вероятность, что она уже ушла, хотя прошло всего несколько минут, но я должен попытаться. Если я не догоню ее сегодня, мне будет гораздо труднее выследить ее позже. Нет невозможно, эта чертова головная боль.
Найти ее сейчас — мой лучший вариант.
Что я ей скажу, когда догоню? Не имею представления. Но я знаю, что если я так легко отпущу ее сегодня вечером, я буду ненавидеть себя.
Оставшаяся у меня энергия выбрасывает адреналин в мои вены, я мчусь по переулку в поисках Ники, надеясь, что не опоздал.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТЬ
Ники
Не попросить Себастьяна проводить меня до моей машины была самой глупой ошибкой, которую я когда-либо делала, сразу после шести часов езды, чтобы снова увидеть его. Несмотря на то, что уличные фонари освещали тротуар теплым светом, на мой взгляд, здесь слишком темно.
Мне следовало бы детальнее запомнить место, где я припарковалась, но я этого не сделала. Я была слишком занята тем, чтобы быстрее добраться до места встречи и увидеться с Себастьяном. Я даже не помню названия улицы, на которой припарковалась, чтобы сохранить его GPS-координаты, запомнила только направление к торговому центру, из которого я вышла.
Так держать, Ники.
У меня почти возникло искушение вернуться и помолиться, чтобы входные двери все еще были не заперты. Возможно, кто-нибудь из присутствующих поможет мне найти мою машину. А лучше если бы я могла провести еще несколько минут с Себастьяном, прежде чем мне придется уйти, и тогда он мог бы помочь мне найти мою машину.
Стоя среди фанатов, толпящихся в вестибюле, я забыла дать Себастьяну свой номер телефона, но он пообещал, что на любом концерте, на котором я решу появиться, меня всегда будет ждать пропуск за кулисы. Это лучше, чем ничего. Небольшое обещание, что я смогу увидеть его снова, когда буду готова.
Если бы я могла себе это позволить, я бы следовала за ними по всей стране, как какая-то сумасшедшая поклонница, но я не могу. В понедельник меня ждет работа, и мне нужно оплатить кучу счетов. К сожалению, моя жизнь далеко не так гламурна, как у Себастьяна, и все, что ждет меня дома, — это большой кусочек реальности.
В конце тротуара я сворачиваю налево и стону, когда узнаю неоновый красный логотип над головой. Я уже проходила тут, а это значит, что я иду по кругу.
— Пиздец, — шиплю я себе под нос.
Если я не найду свою машину в ближайшее время, мне придется вернуться к кинотеатру или зайти в один из отелей в этом квартале, чтобы попросить о помощи. Учитывая, что уже почти час ночи, почти все закрыто, так что вариантов у меня не так много.
Остановившись посреди тротуара, я оборачиваюсь и изучаю улицу, ведущую в противоположном направлении. Ночью все кажется мне одинаковым: здания и машины сливаются. Темные пятна с испещренными светлыми пятнами.
Как бы мне не хотелось это признавать, я безнадежно заблудилась.
Я поворачиваю еще раз, замечая, что в нескольких ярдах позади меня кто-то стоит на тротуаре, но не придаю этому большого значения, пока они не сворачивают следом за мной.
Любопытно.
Но пока нет причин для беспокойства.
Я просто буду продолжать идти с высоко поднятой головой, как будто знаю, куда иду, хотя понятия не имею.
Десять минут спустя мои попытки найти свою машину так и не увенчались успехом, но я прекрасно осознаю, что все это время меня преследовала одна и та же тень. Я снова останавливаюсь на тротуаре и оборачиваюсь, делая вид, что смотрю на дорожный знак, но сосредотачиваюсь на человеке позади меня.
По совпадению, он наклоняется, чтобы завязать шнурок, как только останавливаюсь я. Не могу увидеть его лица, но я могу различить черную татуировку, начинающуюся на затылке и исчезающей под его черной футболкой. Черные брюки, черные туфли, ничего особенного, кроме татуировки.