— Слушай, не понимаю я тебя, — тихонько бубнил Драун. — Ты же из бочки с водою поковку голой рукой не возьмёшь, на всякий случай, а тут сразу поверил.
— Дурень ты. Это же Страж! Настоящий страж, уж я-то знаю, встречал когда-то и способы проверки знаю.
— Ну и что, что Страж. Всё-таки верховик… Кстати, расскажи, когда это ты со Стражами познакомился?
И Гролин заговорил, для простого горняка, каким казался, как-то очень уж складно.
Семь лет назад, если помнишь, была крупная ссора нашего клана с одним верховиком, графом вроде, который городом Пармоном правил. Как раз в разгар орочьего нашествия поцапались, нашли время. И граф этот, стоя рождённый, да на каменном полу, и наши старейшины, как на отливку горячую сели… Короче, расплевались вконец, собрались всем кварталом, погрузили скарб, детишек, домочадцев и двинули из города в горы.
Везли старейшины, что на переговоры с графом приезжали, какой-то ларец, нам сказали только, что его содержимое «не должно попасть в руки тех, кто настроен недружественно к Детям Гор ни при каких обстоятельствах». Охрана при нашем караване была — две с половиной сотни латников Каменного Щита да почти три сотни ополченцев.
Шли неделю — тихо и спокойно. Однако за сутки до родного поселения, в какой-то деревушке верховников, встретили нас гонцы от Подгорного Трона и приказали всей охране срочно идти на юг — там орки навалились на один из наших городов, возникла угроза захвата. А нам, мол, осталось идти один световой день, и врага рядом нет.
Короче, утром мы вышли, имея в охране дюжину ополченцев, причем или старых, или хворых, или молодых совсем. И вот, на полпути от деревни до гор мы попали. Вышли на гребень очередного увала, а перед нами на лугу, поперёк дороги — полторы сотни орков. Причём не какой-то мелочи, снайгов легковооружённых так всего три десятка, с луками да дротиками, а сверх того — два десятка рейдеров на волках, да сотня уруков из Багрового Когтя.
Как, говоришь? Вот именно — офонарели мы. Стали к смерти готовиться, старейшины с шаманом затеяли прятать сундучок, орки начали эдак не торопясь, с удовольствием даже, в цепь разворачиваться. Представь: стоим головой каравана на гребне, впереди — ровное поле, склон, но такой пологий, что почти и нет. Впереди, в каких-то четырёх сотнях шагов — орки. Сзади — поле, слева — овраг, вдоль дороги. Справа, в паре сотен шагов начинаются какие-то кустики, дальше, шагов через тысячу — лес.
Детишек бы отправить в лес, с бабами, да боязно — кто его знает, сколько там по кустам снайг да гоблинов понатыкано. Развернули мы передний воз, встали перед ним строем, прощаемся друг с другом. И тут, из травы, что гному по пояс, выходят трое — в плащах эльфийских, с луками, с мечами — Стражи, при полном параде. Ну, думаю, хоть недаром помрём, прихватим с собой орочьей крови.
А эти что-то старейшинам сказали, на воз вскочили, благо тот без верха был, луки в руки схватили, посовещались коротенько… Трое их было, двое постарше, один молодой ещё. Да только у того молодого — перстень Мастера-лучника на пальце был, а у старших на колчанах темляки, пятихвостки. Знаешь, что это значит? Правильно, чтоб доказать право своё на него — надо поднять в воздух пять стрел, чтоб последняя с тетивы сошла раньше, чем первая в цель попадёт. И чтобы каждая следующая раскалывала древко предыдущей. И повторить три раза за три дня, в любой момент, как Мастера прикажут, без подготовки.
Так вот, орков-лучников эти трое постелили чуть не с ленцой, на расстоянии двести пятьдесят шагов, ближе не пустили. Потом перебили всадников и их зверей. А потом начался цирк… К тому времени сотня уруков была на расстоянии двухсот шагов. Шли, сомкнув щиты, сплошная стена. А у нас — дюжина, с позволения сказать, пехотинцев да три лучника. Зато каких!
Вот представь картинку: идёт здоровенный орчара, весь в броне, щитом прикрыт, голову наклонил, из-за края щита только шлем и виден. И вот в этот шлем бьют сразу две стрелы, мощно бьют. Голова у орка откидывается назад, между щитом и шлемом возникает щёлка, на миг всего и тонкая, в палец. И в эту щель влетает третья стрела. Не простая, со стражьим сплавом. Орк, понятное дело — труп, он ещё падает, как над ним пролетают ещё две стрелы — в шеи его соседям, третья — сшибает орка, что вслед за первым шёл и пытался его место занять!
И раньше, чем успеешь сказать «спаси меня, дух Гор, сына твоего» — в стене щитов дыра, как шахтные ворота. А главное диво в этом всём вот в чём: когда те две первые стрелы орка в лоб ударили — каждый из Стражей уже ещё по три-четыре в воздух поднял! И почти все — в цель. Почти, а не все, потому как бой: то орк о кочку споткнется, и его смерть над головой прожужжит, то щитом зелёный отмахнётся.