В действительности детёнышей эльфов видели многие, не зная об этом. Для них, для «личинок эльфов», придумано отдельное название — дриады. Каких только легенд и баек не придумывали о них и уже об их способе размножения! А на самом деле — просто предыдущая стадия развития эльфов. Полуразумные игривые создания, к которым сами эльфы относятся покровительственно, но не как к детям.
Дриады, взрослея, меняют своё поведение. Они выбирают где-то в лесу дерево, начинают всё больше времени проводить вокруг него и в нём самом. В конце концов, дриада закукливается в дереве, которое с этого момента становится особо охраняемой вещью, можно сказать — святыней. И в один прекрасный момент материнское дерево лопается, а из него выходит молодой эльф — со всей памятью рода и осознанием себя и своего места в нём.
Непоседливые и непослушные дриады далеко не всегда выбирают в качестве жилища одно из деревьев священной рощи, а частенько селятся где попало в лесу. А теперь представьте, что кто-то, вторгшись в лес, свалит такое дерево? Как бы вы отнеслись к тому, кто убил беременную, на последних месяцах, женщину ради, скажем, платья или волос для верёвки? Вот то-то…
Отсюда и отношение эльфов ко всякого рода браконьерам, которое всем остальным кажется неоправданно жестоким. Конечно, есть признаки, позволяющие отличить «обитаемое» дерево от обычного. Но для этого необходимо иметь хоть какой-то магический дар и, самое главное, представление об истинной сути вещей. Ситуация усугубляется тем, что до момента рождения молодого эльфа определить, к какой семье он относится невозможно. По традиции, все «куколки» считаются потомками Повелителя данного Леса, но.… Но каждый эльф опасается, что будет срублено дерево, в котором вызревает именно его потомок.
Кстати, откуда берутся дриады (эльфы называют их «нерождённые» или «будущие») я не знаю. Это какой-то ещё более глубокий пласт тайны, к которому Спутник допущен не был. Имел кое-какие догадки, но и не более того.
Вот примерно это, только в более коротком варианте, я изложил двурвам. А потом добавил:
— Это было материнским деревом. И срублено оно было не просто, а так, чтобы запереть и убить нерождённого эльфа. Кто-то старается, чтоб ушедшие эльфы не вернулись…
Я не рискнул сжигать осквернённое дерево, как того требовали эльфийские традиции. Всё же дыму было бы много, а от эльфа и его души не осталось и следа. Вот только кто это сделал? На земле нашлась парочка следов, какие оставляют грубые башмаки орков, но это казалось просто имитацией, причём неубедительной. Чтоб орки просто срубили материнское дерево, провели ритуал и ушли? Не порубив бревно на щепки, не поломав кусты, не загадив всю округу?! Хоть я и не Станиславский ни разу, но — не верю!
Пока я пребывал в задумчивости, Драун вырубил переросший побег карсиала (это дерево двурвы под моим руководством уже выучили), соорудил из него острогу и с неожиданной сноровкой добыл в ближайшем ручье три форели. Причём один экземпляр тянул граммов на восемьсот, два других — заметно меньше, по полкило. Одну рыбку я пустил на уху, оставшиеся, распялив на деревянных рогульках, пристроили к костру жариться на второе. Нет, я понимаю — суши и прочие сашими, но в дикой сырой рыбе, помимо белков, витаминов и минералов наличествуют и другие компоненты. В частности — паразиты и их личинки в ассортименте, да и во внушающем уважение количестве. Нет уж, японским лесом такие эксперименты с пресноводной рыбой! Морская — да, те паразиты в человеческом организме почти не приживаются.
Утром, пока готовился завтрак, я вслух задумался — откуда тут столько орков? До широкой долины, точнее — промежутка между горной грядой и восточным берегом Срединного моря протяженностью километров двести, называемого Орочьим Трактом, было не меньше двух тысяч километров. Драун, принюхиваясь к котелку, буркнул:
— Так через Глотку прошли, что тут гадать… — двурв резко умолк.
— Что-о-о-о?! Родимый, ты не ошалел?! Там же Цитадель Туманов! Это — ОРДЕН!
— Так ведь.… Это… — двурвы выглядели разом смущёнными и удивлёнными. — Нет больше Цитадели. Точнее, может, и есть, но только — орки её взяли… Лет пять уж.
— Что сделали?! Сколько лет?! — я не узнал своего голоса.
— Лет пять.… Аккурат где-то на солнцестояние, точно никто не знает. А ты что, не знал?!
— Нет… Я, похоже, на Грани был.
— Ну, так после возвращения!