На небольшой, лысой полянке стояла, не что иное, как карета. Огромные деревянные колёса, фонари, по углам, и даже занавески на окнах – всё отображало эпоху конца семнадцатого века.
– Во, дела. Карета! – Но откуда она взялась здесь, в горах? – Живцов прильнул лбом к прохладному стеклу.
– То есть подводная лодка в горах тебя уже не удивляет? – Костя вопросительно повернулся к спутнику.
– Да, странные здесь дела творятся. – Согласился Живцов.
Мотор японского бомбардировщика работал громко, но ровно, без перебоев и вскоре самолёт миновал вторую природную чашу. Второй пилот не снижаясь, продолжал лететь вперёд, и вскоре пролетал уже над третьей.
– Это похоже на Кавказ? – Засомневался студент.
– Не совсем. Я ещё не видел ни трёх таких чаш подряд, ни таких бездонных ущелий между ними. Летим дальше. – Второй пилот замолчал.
– Теперь ты смотри, – крикнул Костя, – слева, внизу.
– Это что, человек? – Живцов даже немного привстал. На земле лежала белая человеческая фигура, с необычайно большой головой.
– Сейчас рассмотрим поближе, – сказал Костя и сделал вираж для ещё одного захода.
На очередном заходе самолёт снизился и сбавил скорость.
– Чтоб мне провалиться, – выдохнул изумлённый Живцов.
– Чёрт побери! – Подхватил его Костя.
Да, им не показалось. На земле средь кореньев лежал белый скафандр космонавта.
ГЛАВА 24
Пассажиры рейса 307 неспешно продвигались вперёд. Мужчины, идущие впереди, выбирали для дам более ровную дорогу, без камней и сухих веток, так и норовивших схватить идущего мимо за одежду или залезть в волосы.
– Что это такое? – Спросила Вера Максима, идущего рядом, имея в виду чёрный дым, поднимающийся прямо у них из под ног.
– Не знаю, возможно здесь когда то было болото, и внизу тлеет торфяник.
Чёрный дым имел неприятный запах. Трудно было сравнить его с чем либо. Максим силился вспомнить – что этот запах ему напоминал.
Тропа начала сужаться, и постепенно превратилась в длинный коридор, по обе стороны которого рос густой, высотой в человеческий рост, сухой кустарник.
– Жудковато здесь, – шепнула бизнесменша своей подруге.
– Ага, – ответила та, и схватила её под руку.
Чёрная дымка летала меж людей, порой скрывая их друг от друга. Хруст веток под ногами исчез, стихли звуки шагов. Максим обернулся посмотреть на идущих сзади него. Он видел людские фигуры, но лиц было не разобрать, он повернулся к Вере, но вместо милого лица стюардессы на него смотрела уродливая, зелёная морда с ощерящейся пастью. В этот момент Максим вспомнил, что напоминал ему этот запах.
Страх. Страх, развеянный в воздухе, – вот, что это было. Максим вновь посмотрел на своих спутников. Их лица прояснились – это были всё те же зеленомордые, злобные монстры.
* * *
– Ну, и что скажете, профессор. – Протянул руку Расколин, указывая Атласному, Никите и Бородину на, причудливой формы, самолёт со свастикой под крыльями.
– Никакой это вовсе не «СТЭЛС», улыбнулся профессор. – Это, так называемое «Летающее крыло» – одно из последних изобретений третьего рейха. Можно сказать один из отцов реактивной авиации. Вот так находки! Надо непременно показать своим студентам. Раз уж мне, в силу известных обстоятельств, не удалось показать им Таиланд – покажу им наши находки и изменим тему дипломной работы на, предположим – «Влияние технического прогресса на ход Второй Мировой войны». Ну, как вам? – Бородин, довольный собой повернулся к своим спутникам.
– Мощно, – поддержал его Атласный.
– И патриотично, – добавил Никита.
Внезапно вдалеке послышались людские крики. Женские были более громкие и пронзительные.
Все четверо повернулись в сторону исходящего звука.
– Что это? – На лице Атласного появились признаки страха.
– Сейчас выясним, – достал пистолет Расколин, и раздвинув собеседников, устремился на крик.
– Пойдёмте же за ним, – заторопился профессор.
Пройдя метров двести они увидели людей, некогда покорных пассажиров боинга, вылетающих из густого кустарника, и разбегающихся в разные стороны.
– Стойте! Куда вы? – Никита пытался поймать хоть кого-нибудь, но люди бежали как зверьё от огня и вскоре сбили его с ног.
Расолин поднял руку и выстрелил дважды в воздух.
– Стоять! – Рявкнул он без церемоний.
Люди остановились и замерли. По всему было видно, что они возбуждены и напуганы.
– Спокойно, граждане! Я Расколин Дмитрий Сергеевич – сотрудник службы безопасности авиалиний. Теперь я с вами. Больше бояться нечего.
Пассажиры осмотрелись вокруг, потом осмотрели друг друга. Одна из студенток, в слезах, бросилась к майору и начала взахлёб рассказывать произошедшее. Речь её была бессвязная, и понять её было трудно. Подбежали остальные студенты и начали наперебой пытаться рассказать то же самое. Расколин вновь поднял вверх пистолет. Студенты, сею же секунду, замолчали.