– Я буду там через двадцать минут. Отлучался по делам. Моя секретарша приготовит вам кофе, – деликатно ответил на это Альберт, ни на секунду не сменив тона. Он был уверен в себе и сразу же включился в работу. Но перед тем, как они покинули аэропорт, он посмотрел на дверь, за которой скрылись Лорен, Дэна и Совков. – Там всё будет в порядке?
– Не волнуйтесь за них. Нонна будет рядом. Идёмте же, – поторопил Хьюго, подталкивая Альберта вперёд.
Не прошло и часа, как всё было кончено. И такое задержание привело Хьюго в замешательство. Он ожидал сопротивления, побега и даже применения оружия. А они… сдались.
Мария и Лучиано ожидали в приёмной, когда подъехал Альберт. Они прошли в кабинет, и Альберт всерьёз занялся операцией. Алла Гущина давно перевела деньги, но получить их оказалось не так просто. Альберт занялся подготовкой необходимых документов, которые намеревался передать на подпись Равилия. Они полагали, что полиции придется выследить, куда Мария их повезёт и там уже произвести задержание. Разумеется, Мария не собиралась везти документы Бриджид. Они с Лучиано планировали заглянуть в кафе неподалёку, отсидеться там часок-другой, и там же она бы поставила фальшивую подпись Равилия. Складывалось всё как нельзя хорошо.
Если бы не одно но.
При передаче документов Марии, дверь в кабинет Альберта открылась, вошли Равилия и Гущин.
– Оставь! – приказала она. – Я знаю, что это ловушка. Где ты их прячешь? – теперь она обратилась к банкиру.
– Я вас не понимаю, – притворился дурачком Альберт.
– Не делай из меня идиотку! Полиция где?
Как раз, когда Альберт поднялся, в кабинет ворвался вооружённый Хьюго и его люди.
– Ни с места!
Равилия развернулась на каблуках.
– Не стоит так распаляться, инспектор Хьюго. Мы сдаёмся.
И она протянула руки, чтобы на неё надели наручники. Гущин также не сопротивлялся. Но вот Мария с Лучиано громко возмущались и некоторое время не давали надеть на себя наручники.
Ни один из тех пассажиров, кто находился в банке в тот день, не догадывался, что на них влияет отсутствие самолёта. Утром они пожалеют обо всём, но будет поздно.
***
Настя задумчиво смотрела на дрожащий штурвал. Она вспоминала свои сны, искала подсказки. Именно сны привели её сюда, и сейчас она «управляла» самолетом. Страх, что он действительно упадёт в океан, усиливался. Но должны же быть подсказки.
Она посмотрела на свои ладошки сначала с безразличием, машинально провела ими по коленям, потом снова посмотрела на них и сначала не поняла, что видит. На кончиках пальцев темнели узкие полоски, будто следы от нагретого металла. Но они были слишком правильными, слишком симметричными. Настя прищурилась, потёрла пальцы друг о друга – кожа не болела, а это пугало ещё сильнее.
– Эндрю… – позвала она рассеянно.
Он обернулся и сразу заметил её взгляд. Настя подняла руки повыше. Теперь, когда она развернула ладони, узоры проступили чётче: тонкие линии сплетались в замысловатую схему, похожую на чертёж радиосхемы. Символы будто оживали, вспыхивая красноватым, как угли, тлеющие в глубине кожи.
Настя оцепенела. Внутри держалась слабая надежда, что это иллюзия, игра света. Но огоньки не гасли. Напротив – они разгорались всё яснее.
– Это… не ожоги. Откуда они у меня?
– Похоже на… печать, – сказал мальчишка.
«Печать» – Эндрю не знал ничего об этом, слово само сорвалось, будто кто-то шепнул его ему прямо в сознание.
***
Вокруг шумел аэропорт – объявления, голоса, смех, гул двигателей. Но все эти звуки доходили сквозь ватный слой. С ночи Томми сидел в пластиковом кресле, дожидаясь хоть каких-то новостей.
С ним уже беседовала Нонна Дерлинг, но толку? Настя исчезла. И эта мысль, что она исчезла в пустоту и не вернётся, превращала его в дрожащий нервный сгусток.
В третий раз звонил телефон. Сегодня должна состояться важная встреча, обещающая контракт с не малоизвестной звукозаписывающей компанией. Но в данную минуту всё это не имело значения.
Он ответил на звонок.
– Томми, ты придёшь? Встреча назначена на два и…
– Не приду. Пусть всё катится к чёрту.
Томми чувствовал, как в горле пересохло, а руки покрылись липким потом. Карьера больше не представляла интереса. Всё внутри требовало действовать – искать, спрашивать, звонить.
Но всё, что он мог – сидеть на этом чёртовом стуле и ощущать собственное бессилие.
***
Дебби злилась, пока читала новости о таинственном исчезновении самолёта. Ведь сама она не приложила руку к этим новостям. А всё потому, что обещала Хьюго не писать про самолёт без его разрешения. Редактор газеты звонил трижды и требовал от неё хоть каких-то движений, а у неё были связаны руки.