В самолёте он сидел рядом с двумя женщинами. Имён он не знал, но это были Сара и Кларисса. Женщины очень заботливо спрашивали, не хочет ли он чего-нибудь, но Эндрю хотел лишь одного – добраться до дома, а на следующий день обнять Джесси.
Голубые глаза рыжеволосой девочки стояли перед взором Эндрю, когда он смотрел в иллюминатор. Было ещё темно, но небо просматривалось. Вдалеке сверкали молнии. Эндрю поерзал в кресле. Нормально ли это?
– Гроза далеко, – сказала Кларисса, заметив беспокойство на лице мальчика. – Ты без родителей летишь?
– Я уже взрослый. Мне скоро шестнадцать.
– Значит, ты очень смелый.
– Отец встретит меня в аэропорту. А из Москвы проводил тренер.
Глядя на симпатичного мальчишку, Кларисса думала, сможет ли она отпустить своего сынишку вот так, одного, на далёкое расстояние. Сейчас он дома, и опасности никакой нет, за ним приглядывают. Но ведь придёт день, когда он точно так же полетит на спортивное соревнование или на учёбу в какую-то другую страну, а она будет переживать. Неужели мама этого подростка ждёт его со спокойным сердцем?
Снова сверкнула молния.
Кларисса моргнула. Эндрю отстранился от иллюминатора.
Им показалось, что эта молния была неестественно близко.
***
Последний разговор с Дэной был не слишком приятным. Альберт вновь и вновь прокручивал его в голове, чтобы восстановить цепочку и понять, в чём же он был не прав. А ещё он задавался вопросом: ждёт ли его сегодня Дэна?
Он знал, что её любовь никуда не делась. Может, поэтому она постоянно сердится. Ведь он охладел к ней. Мысли о женитьбе постепенно сошли на нет. Кольцо, которое он купил ей ещё месяц назад, так и лежало в ящике его прикроватной тумбочки. Он не сделал ей предложение, как собирался, и уже не сделает.
Самолёт качнуло и увело в сторону.
Альберт с тревожным чувством открыл глаза и наткнулся на испуганный взгляд соседки по имени Лорен.
– Турбулентность? – спросила она.
Альберт не успел ответить. В салоне заморгал свет. В груди нарастала паника. Аэробус затрясло.
– Что происходит, чёрт по… – крикнул Томми, но потом его голос потонул вместе со всеми остальными звуками.
Свет погас. Альберт ощущал себя так, словно его поместили в вакуум. Он хотел дотянуться до спинки кресла впереди, но вдруг обнаружил, что тело его онемело.
***
Это нельзя было назвать паникой.
Пассажиры рейса 712 в течение десяти минут ничего не чувствовали, не видели и ничего не слышали. Они не могли повернуть голову, как не способны были кричать или что-либо произнести.
Подобравшаяся гроза обволокла самолёт от носа до самого хвоста. В тот момент двигатели работали в замедленном режиме, и аэробус слегка потерял высоту. Но и этого ни один из пассажиров не понял.
Лорен широко раскрыла глаза, пытаясь закричать, позвать на помощь. Кого? Кто бы им помог? Она с ужасом представляла, как самолёт летит вниз. Но в тот же момент понимала, что происходит что-то странное, так самолёты не падают.
Всматриваясь в темноту, Томми старался ровно дышать. Он убеждал себя, что это временная неисправность, опытные пилоты держат ситуацию под контролем. А в голове пульсировала мысль о том, что больше никогда не сможет создавать любимую музыку, если произошла разгерметизация, и его на всю жизнь парализовало. Он точно не знал, что происходит в таких случаях, помнил по фильмам, что с потолка должны упасть кислородные маски. Но ничего не упало.
Сара спала, когда почувствовала, как сдавило грудь. Открыв глаза, ничего не увидела. Хотела позвать Клариссу, но не смогла выдавить и звука. Руки и ноги не слушались. Зато сердце забилось, как сумасшедшее.
Кларисса и Эндрю примерно знали, что виной всему молния, сверкнувшая совсем близко. Эндрю на секунду ослеп, а когда зрение вернулось, свет в салоне уже моргал. В тот момент он слышал слова Клариссы: «Всё будет хорошо!» Будет ли?
Если бы не онемевшее тело, Янис метался бы по всему самолёту с воплями и криками: «Мы падаем! Боже, я хочу жить!» К счастью, у него не было такой возможности. Капли пота скатывались по лицу до самой шеи от напряжения. Он ждал, когда всё закончится.