Лука поднял голову, наклонил ее в сторону, и поджал губу в замешательстве. Мое сердце забилось быстрее от этого и, отпустив его руку, я погладила большим пальцем его щетину, а затем снова взяла его за руку и прижала к своему сердцу.
— Я не могла вернуть тебя, потому что ты никогда не исчезал. Отсюда — никогда.
Я похлопала себя по груди в области сердца.
Лука улыбнулся и положил голову обратно. Закрыв глаза, он взял мою руку и направил ее так, чтобы я снова гладила его по волосам.
Мое сердце растаяло, когда пальцы стали двигаться туда и обратно, скользя по шелковистым светлым прядям. Я взяла книгу и продолжила читать с того момента, где остановилась.
— Их история любви началась в тот день, когда она родилась…
Бонусные сцены
Свадьба Луки и Кисы
Киса
Свадьба не была похожа на ту, о которой я всегда мечтала и какой ее представляла. Это была не красочная, похожая на сказку свадьба, которую я рисовала в своем воображении в детстве, но от этого она не была менее совершенной.
Моя свадьба. День, который я ждала всю свою жизнь. День, когда я поклянусь в преданности моей родственной душе… мужчине, которого мне суждено было любить вечно, перед Богом и нашими семьями.
Мое сердце трепетало, в животе танцевали бабочки от нереальности происходящего, что сегодня я стану миссис Толстая.
Миссис Лука Толстая.
Как только я закрыла глаза и стала наслаждаться этими звуками, то мои губы расползлись в медленной улыбке. Взять фамилию моей единственной настоящей любви, фамилию, которую я всегда буду носить с гордостью…
Киса-Анна Толстая.
Я знала, что для большинства личные амбиции были подчинены стремлению достижения успеха в выбранной ими сфере деятельности, желанию стать «кем-то» в этом мире, добиваясь «чего-то», чтобы сохранить о них память в истории и сделать легендой. Но для меня всегда существовала только одна цель, одно желание, о чем я молилась, чтобы это стало реальностью: выйти замуж за мальчика, который украл мое сердце с момента рождения. Мужчину, о котором я скорбела на протяжении двенадцати лет, думая, что потеряла его навсегда, и вот он вернулся, как гром среди ясного неба, вернулся, распаляя огонь и принося с собой пробуждение, спасая меня от удушающей темноты, которая наполняла мой мир.
Он был создан для меня… lyubov moya… моя любовь.
Вытирая одинокую слезу, выступившую на глазах, я посмотрела на свое отражение и сделала медленный глубокий вдох. Мои руки, опущенные по бокам, слегка дрожали, ярко-голубые глаза блестели на фоне макияжа, который сочетал коричневые тени для век и едва заметный слой черной туши на ресницах.
Сбылось.
Это все происходит на самом деле… мое желание сбылось.
На мне кружевное платье Vera Wang, подчеркивающее изящные линии, мой отец сделал эксклюзивный заказ — только самое лучшее для наследницы российской Братвы из Нью-Йорка. Мои длинные каштановые волосы были подхвачены инкрустированной бриллиантами заколкой от Тиффани с витиеватым рисунком — другой подарок моего отца — не давая рассыпаться прическе.
Я выглядела идеально, как и подобает принцессе Братвы.
Двойной стук в дверь привлек мое внимание.
— Войдите, — крикнула я, не отводя глаз от отражения.
Скрипнула дверь, сзади послышались тяжелые шаги. Я заметила папу, такого красивого в его черном безупречном смокинге, с проседью волос, зачесанных назад, и суровостью, отражающейся на лице мужчины из Восточной Европы.
— Киса, — пробормотал мой папа, когда я встретилась с его взглядом в зеркале. Я наблюдала, как обычно эмоционально сдержанный, он застыл в шоке, пытаясь сдерживать наворачивающиеся слезы, а слова застряли у него в горле. — Ты выглядишь… ты такая красивая, Киса… как ангел…
— Папа, — прошептала я, не в силах ответить, развернулась к нему лицом. Потянувшись, я взяла его грубую руку, а другую — подняла, чтобы вытереть скатывающиеся по щекам слезы. — Я люблю тебя, папочка, — добавила я и наклонила голову.
Он глубоко вздохнул, его рука сжала мою крепче.
— Твоя мама… ей бы очень понравилось то, как ты выглядишь, сегодня… понравилось, что… ты выходишь за Луку… наконец-то… после всего того, что вам обоим пришлось вынести.
Мой желудок сжался.
— Папа, — плакала я, обнимая его за талию и прижавшись щекой к его широкой груди. Папа обхватил рукой мой затылок, пытаясь не испортить прическу.
— Ты хорошая дочь, Киса, — прохрипел он, а я улыбнулась, уткнувшись в его смокинг. — Хорошая девочка, которая всегда следовала своему долгу. Делала все, о чем бы я ни просил. Я… я люблю тебя, моя девочка. — Мой отец не был хорош в выражении своих чувств, и я знала, что ему пришлось сильно постараться, чтобы произнести это. Он был жестким и грозным Паханом, грозным, но справедливым. Но я была его слабостью, его самым уязвимым местом. Даже если он никогда не говорил мне об этом, я знала, что это так и есть.