15 глава
Рейз
Звук сотни шагов отразился от стен, сотрясая пространство помещения «Подземелья», где проходил бой Дурова. Я выполнял прыжки со скакалкой, чтобы разогреть свое тело и подготовиться к бою, ожидая, что вот-вот широко откроется дверь. Я усердно разминался, пока ждал возвращение Виктора, который должен был прийти и сообщить имя победителя.
Мне не пришлось долго ждать.
Несколько минут спустя вошел Виктор, опустив взгляд вниз:
— Дуров выиграл, — это было все, что он произнес, но по его мрачному выражению лица было понятно, что Дуров «постарался» больше, чем просто убить. Он забавлялся и играл со своим противником, снова. Вероятно, отрезал от него по кусочку своим кинжалом, удерживая его, таким образом, живым до последнего вздоха.
В конце концов, Дуров не зря получил прозвище «Мясник».
Виктор прошагал к раковине, которая находился на другой стороне комнаты, ополоснул лицо водой, а затем подошел ко мне и встал напротив:
— Я видел Голиафа. Кое-что узнал.
Я посмотрел на Виктора, но не прервал свою разминку.
— Он — грузин, новичок этого сезона в подпольных боях без правил. Он никогда не проигрывал. Безжалостен, у него почти нет слабых мест. Он по весу превосходит тебя на десять килограмм, и выше по росту на полголовы.
В моей голове сформировался образ Голиафа, я пытался представить, каким образом уложить его.
— Оружие? — спросил я.
— Черный сай, — ответил Виктор.
Я замер на месте.
— Он из ГУЛАГа?
Виктор добавил:
— Да. Я видел одного из тренеров ГУЛАГа Западного побережья. Он один из их призовых бойцов. Они взяли его по дороге, ввели в состав участников подпольных боев без правил по всей стране. — Виктор протянул мне бутылку воды, жестом призывая выпить. — Ты будешь иметь дело с умным противником, Рейз. Он быстр. Непобедим, как и ты. Но сегодня ночью, один из вас умрет.
Стук в дверь прервал его, и за ней послышались знакомые слова:
— На выход!
Я снял толстовку и надел свои кастеты, нанес черные линии под моими глазами, позволяя жгучей ярости наполнять мускулы, как во время привычной подготовки к бою.
До меня доносились звуки толпы, становившиеся все громче, что дало мне понять — Голиаф вошел в клетку. Виктор открыл дверь и вывел меня в коридор с тусклым освещением. Я заметил Дурова в его комнате ожидания, с пожилым мужчиной, который, поздравляя, хлопнул его по окровавленной груди. Он был похож на него. Я просто знал, что это был отец этого ублюдка. Он выглядел таким же чертовски злым, как и Дуров.
В коридоре отдавало сыростью, его наполняло зловоние смерти и следы крови борцов, что сражались ранее. Я слышал собственное дыхание даже сквозь рев толпы, а потом до меня донеслось что-то еще… кто-то звал меня по имени.
— Рейз!
Я оглянулся в сторону другого открытого коридора. В его тени стояла Киса. Виктор остановился и в удивлении приподнял бровь. Игнорируя его, я бросился в ее сторону, схватил Кису в свои объятия, поднял и прижал к стене.
Киса прикрыла свои голубые глаза, когда наши тела соприкоснулись, а я наклонился вперед, чтобы пройтись носом по ее щеке.
— Киса, — пробормотал я, пока она играла моими волосами.
Ее ладони скользнули к моим щекам, мой рот потянулся к ее, и она прижалась губами к моим губам. Зарычав в ее влажный рот, я толкнулся языком внутрь, пока не встретился с ее. Своей голой кожей я почувствовал, как налилась грудь Кисы.
Она сильнее сжала руками мои щеки, потом, тяжело дыша, разорвала наш поцелуй. Ее пальцы продолжали гладить мои щеки, я же ощущал, каким твердым стал член, когда бедра толкались в нее.
— Рейз, мне надо было увидеть тебя, — прошептала она.
Мои ноздри раздулись, когда я почувствовал ее запах, испытывая желание ощутить его на моем языке.
— Я хочу тебя, — ответил я, и увидел, как слезы заблестели в ее глазах. Я не понимал, что не так. Все, что я мог делать, это смотреть на нее в замешательстве.
Выражение лица Кисы внезапно изменилось, и она улыбнулась, проводя кончиками пальцев по моей шее.
— Я люблю, когда ты вот так наклоняешь голову набок.
Оставаясь в недоумении и не понимая, что она имела в виду, я проигнорировал это, задавая вопрос:
— Почему ты плачешь?
Киса обернула руки вокруг моей шеи и уткнулась в нее своим носиком:
— Я только что получила тебя назад, хотя думала, что это невозможно, и ты еще даже не знаешь этого.