На обратном пути я уничтожила Позину кучку и, указав соратникам где находится наш туалет и попросив их объяснить Пози, что это и как им пользоваться, взяла из рюкзака зубную щётку с пастой и совершила у ручья утренний ритуал очищения и умывания. При осмотре себя в походное зеркало мне подумалось — «А почему бы, чёрт возьми, и нет — тварь я дрожащая или право имею, а?» — и я пожелала убрать морщины вокруг глаз и намечающийся второй подбородок. Контрабас. Кольнуло, небольшое онемение, и я просто стала моложе на пять лет, минимум, в один миг. Смотрела и не верила своим глазам — а что так можно было, да? От мечтаний об омоложении организма волшебным путём меня отвлёк голос Этилии:
— Василиса, мы уже чай подогрели, ты будешь его пить или нет?
— Буду, конечно же, буду — я, вся такая довольная, достала из рюкзака ополовиненную вчера банку сгущёнки, разложила её поровну во все кружки, достала на доску печенье и сливочное масло, уселась пить чай. Кстати, вот опять про новый мир и расслабленность — рюкзак со всем нашим добром простоял у костра всю ночь, убрать его в палатку не догадалась ни одна сущность, особенно великовозрастная дурында, которой об этом по статусу командира думать положено. Постмодернистское европейское «I'm only human after all» тут не проканает — свалить ответственность больше не на кого, всё на мне, только как к этому привыкнуть-то. Долго распивать чаи народу, в этот раз, я не позволила:
— Утро вечера мудренее, так что, мои дорогие, слушаю ваши соображения по поводу нашего боевого братства, ваших новых функций и внешнего вида, на долгие раздумья нам времени не отпущено, — начала я утреннее собрание.
— Стать сильнее физически и энергетически; заполучить, изучить, чётко и вовремя использовать боевые и защитные способности; разработать тактику и пройти боевое слаживание нашего отряда; найти и спасти Ивана, — отчеканила Этилия, Клавдия просто кивнула, а Парамон добавил, — это общее мнение, обсудить утром всё мы успели.
— Только можно мне немного вырасти, неудобно жить такой крохой, — добавила фея со вздохом.
— Большая, еле шевелящаяся, воздушная мишень — о чём ещё может мечтать противник? — спустила я на землю мечтающую Этилию, — хотя, давай размер будем определять, отталкиваясь от поставленных задач.
— Итак, с функциями, на ближайшую перспективу, понятно. С ролью в команде вопросы есть?
— Я быть огромным малоподвижным не хотел бы, — сказал Парамон.
— А я слишком маленькой и вёрткой, сила удара зависит от мышц и массы, если я буду размером с Этилию, то даже не проткну никого, — добавила Клавдия.
— Я вас услышала и поняла, но за эталон, все ж таки, возьмём размер с максимальной функциональностью под специализацию, а там обсудим и решим индивидуально, — как же не хватает компа и программ визуализации. Я подсела к нашему единственному источнику информации:
— Пози, а как у вас устроена социальная жизнь? Кто управляет сущностями? Есть ли государства, города, общины или коммуны? Есть профессиональные военные, армия или ополчение? Как регулируется насилие в обществе? Как сражаются сущности?
Пози завис, натурально, он замер и не подавал признаков жизни, его глаз немигающе смотрел в одну точку. Отмер он секунд через десять:
— Вопросы я понял. Думал, как ответить, чтобы поняли вы. Ответом будет — никак. Общества никакого нет, есть одиночки или компании сущностей, проживающих вместе. Но это не организации, просто им так удобнее. Компании объединяются вокруг кого-то и редко существуют долго, часто ругаются между собой и враждуют. Но уходить в океан энергии сущности не хотят, потому до убийств доходит редко. Есть сущности, функции которых состоят из убийства других, но их немного, и они, обычно, долго не живут. Военных нет, есть сильные одиночки и сильные компании. Они могут убить сущность, которая убивает других. Управляют всем возвышенные и высшие сущности, они следят за порядком на своей земле, говорят есть глобальная сущность, но её никто не видел. Сражаются сущности способностями и явлениями, призывая их в противника силой воображения.