Донован услышал вдалеке стук, словно колесо катилось по рельсам. Он казался громче, чем раньше.
— Да, — сказал он, — жаль.
— Но не настолько. В бесконечности Вселенной жизнь проносится в мгновение ока. И какая разница, оборвется она на пару лет раньше или позже?
— Но ты спас Мéарану на эндарооа.
— Я разве социопат? Я убиваю без причины? Арфистка возглавляла поиск, и я хотел увидеть, к чему он в итоге приведет. Кроме того, из-за того что я спас ее, ты стал доверять мне чуточку больше. Мой долг в том, чтобы сообщить Названным все, что им следует знать, а не убивать ничего не подозревающих лигийцев.
— Хотя этим ты тоже промышлял.
Билли пожал плечами.
— Иногда. Когда требовалось.
— Когда бан Бриджит узнала тебя.
Конфедерат кивнул:
— Да. Это был один из тех случаев.
— Ты мог всех переиграть. Мéарана проголосовала бы за тебя. Ты запаниковал. Слушай.
Где-то над ними, в глубинах корабля, послышался скрип металла, словно завывание ветра в яростной метели.
— Что-то идет, — произнес Донован. — Ты все еще можешь выбраться отсюда, если мы будем действовать заодно. Одному мне не справиться.
Билли Чинс вздохнул.
— Брат Донован, с того момента как я увидел этот корабль и узнал о секретной дороге, мог ли я рассчитывать, что вернусь к своим повелителям?
— Мы могли бы устроить…
— Уютную тюрьму? Нет, покорнейше благодарю. Есть более простые способы заставить языки умолкнуть. Если ты слишком привередлив, то другие — нет. Я рассудил, что это самый подходящий момент, и воспользовался им.
— И ты сражался на моей стороне в Ревущем ущелье и на вершине холма Оорах.
Конфедерат пожал плечами.
— Тогда я еще считал, что смогу предупредить Пасть Льва. Теперь я не могу доложить своим повелителям, но хотя бы могу помешать тому, чтобы ты доложил своим. Если вы с Гончей умрете, я буду считать, что погиб не зря.
— А торговый корабль?
— Он не должен донести весть.
— А арфистка?
Билли заколебался.
— Ничего не поделать.
Донован вздохнул.
— Я не позволю этому случиться.
— Знаю. Если бы ты только оставался верным человеком.
— Если бы ты только стал лучшим.
Нельзя общаться с Нагой Коброй и не наблюдать за движениями, ибо слова — лишь вуаль, отвлекающая внимание. Внутренний Ребенок продолжал следить через правый глаз человека со шрамами и заметил, как шевелится правая рука Билли, возможно, еще до того, как сам Билли осознал это. Силач отбил оружие, хотя луч все равно задел его, и Билли успел уклониться от выстрела Донована.
Заключив друг друга в объятия, словно пылкие любовники, двое мужчин свалились с палубы, последовал стремительный обмен ударами. Билли приложил Донована головой о служебную дорожку, и парализатор человека со шрамами отлетел куда-то за пределы досягаемости.
Они бились в тишине, ибо только глупцы тратят дыхание на насмешки. Они перекатились через край блока капсул и оказались на крыше. Донован взглянул на мостик и рявкнул:
— Быстрее!
Билли оглянулся, мгновенно понял уловку, но было поздно. Вместо того чтобы выхватить оружие у Билли, Донован развернул его и прижал ствол к груди конфедерата. На таком расстоянии заряд был избыточным. Билли судорожно дернулся. Его ноги неестественно выпрямились, будто пара бревен, а голова откинулась назад. Между сжатыми зубами заструились ручейки крови.
И тут Донован почувствовал действие луча. Его тело одеревенело. Он откатился в сторону, но не усилием воли, а лишь из-за гравитационной решетки. Внутренний Ребенок беззвучно закричал. Ищейка не мог сформулировать связную мысль. В сознании замигали случайные воспоминания и образы.
Юная девушка в хитоне присела рядом с ним.
«Остальные, — сказала она, — теперь получат шанс».
Он увидел лицо бан Бриджит, и она улыбнулась, как много лет назад. Донован моргнул и понял, что это Мéарана, а не Бриджит. Потом прекратилось даже покалывание в конечностях, и он, лишившись последних ощущений, погрузился во тьму.
Люсия Томпсон, иначе известная как Мéарана с Дангчао, арфистка, повернулась к матери, чувствуя себя одновременно ребенком и древней старухой, и уткнулась лицом ей в плечо.
— Все должно было закончиться не так, — сказала она.
У ее ног лежали Донован и Билли. Гончая взяла ее за плечи и встряхнула.
— Еще ничего не закончилось, — сказала она.
Интеллект корабля проснулся и выслал то же чудовище, с которым она столкнулась ранее. Дзинь-Щелк — так она назвала его, ибо оно двигалось плавно, со звуком падающих в тарелку медяков.