-Откуда ты знаешь, что мне что-то снилось? – бывает такое, что мы задаем глупый вопрос, только для того, чтобы не давать ответ.
-Знаю. Так что тебя снилось? – кажется, он тоже знает этот метод.
-Бред какой-то, – эму плечами. Ну не знаю я, что ему ответить.
-Итан, – он видит меня насквозь.
-Сколько времени? – этот вопрос удивил даже меня самого.
-Эм... Часов шесть, – растерянно говорит парень, шаря руками вокруг, в поисках телефона, – Что случилось?
Я встаю и выхожу из комнаты в поиске вещей, не могу же я уйти в одной футболке и шортах, которые мне явно малы. Лето выбегает из комнаты за мной.
-Какого хрена творится? – он морщится в непонимании, хватает меня за плечо и тянет на себя, заставляет повернуться к себе. И откуда в нем столько силы? – Или ты мне все рассказываешь, или я выброшу тебя в окно! Твоей волчьей заднице все равно ничего не будет!
-Лето, – я прижимаюсь к нему вплотную, беря лицо в ладони, – Ты помнишь, что я сказал тебе, когда мы переспали в первый раз?
-Ты шутишь? -он чуть морщится, ему явно не нравится мое молчание, но мне нечего ему сказать, пока я сам со всем этим не разберусь, – Ты просто пытаешься меня отвлечь и запутать!
-Я сказал тебе, “Спасибо, что ты мне веришь”, – я, рефлекторно, сжал его лицо сильнее, когда он попытался отстраниться, – Ты доверился мне тогда – доверья и сейчас. Дай мне пару часов, я вернусь и все тебя расскажу.
Я отпустил его и принялся снимать сухую одежду с сушилки. Видимо, пока я был в отключке, парень не только рисовал. Одежда была совершенно сухой.
-Я могу узнать, хотя бы, куда ты идешь? – Лето оперся о косяк, терпеливо наблюдая за тем, как я одеваюсь.
-К Кассандре. У меня к ней есть несколько вопросов.
-Значит, ты все-таки что-то вспомнил, – кивает он сам себе, следуя за мной до двери.
-Я все расскажу, когда вернусь, – улыбаюсь я, а Лето опять морщится и закрывает за мной дверь.
От новых домов до больницы больше часа пешком. Но я не могу идти спокойно, я, почти сразу, сорвался на бег, так что добрался за минут двадцать. Стоит ли говорить, что я вымок до нитки?
Больница уже закрывалась, из нее выходили последние врачи. Посетителей в такое время уже не пускают, а пропуск у меня дома. Ничего, разберемся.
Охранник презрительно рассматривал меня пять минут и только потом позвонил на пост уточняя на месте ли мисс Норк и согласна ли она принять меня. Разумеется, Касса приказала меня впустить.
В здании непривычно тихо. В коридорах почти никого, только на постах сидит скучающий персонал. Даже во время обеда здесь более людно. От этого мне не по себе, будто я не в, практически родной, больнице, а в каком-то другом здании. Немного жутко все это.
-Итан! – женщина поднялась на ноги, чуть ли не подбегая ко мне, и крепко обняла за шею, – Милый, как я рада тебя видеть, – ее лицо озарилось ласковой улыбкой, – Когда ты вернулся? Где Нео, Селф и Крис? С ними все хорошо?
-Мы с Ле... С Нео, вернулись сегодня утром. Крис и Сел еще в лесу, но не волнуйся, с ними все нормально. Даже лучше, чем нормально, – я тоже улыбнулся. У меня вдруг возникло ощущение, что я не видел ее несколько лет, а не две недели, – Кас, я пришел к тебе по делу?
-Что-то случилось? – она в один момент стала серьёзной.
-Да. Случилось. Только не сейчас, много лет назад, – Касса возвращается в свое кресло и кивает мне на другое, – Лето, то есть, Нео, рассказал мне о Птице. И знаешь... Задолго до этого, у меня был сон. В нем я видел Ворона скрывающегося от бури в лесу. Он потерял своих птенцов и ринулся в самую бурю. Тут я проснулся, – я зажмурился, подбирая нужные слова, – Сегодня, когда мы были уже в городе, я вспомнил этот сон и... Наверное, заснул.
-И что ты увидел? – она всегда понимала меня с полуслова.
-Я увидел ее, Птицу. Она была чем-то вроде фармацевта в Центре. Она прописывала мне завышенные дозы препаратов, чтобы я не сорвался и не обратился, – я должен спросить ее об этом сейчас, – Скажи... У Птицы были дети?
-Дети? – женщина удивленно распахнула глаза, – Она очень хорошо относилась к детям в госпитале и помогала мне с моей девочкой, она ей очень нравилась, но в основном для нее тема детей была закрыта, так же как и тема прошлого, – она откинулась в кресле, и достала откуда-то из ящиков лист бумаги и положила его на стол. Портрет Птицы, написанный Лето.
-Ну, хоть что-то, – я оперся локтями о столешницу, нависая над портретом, – Может быть, она упоминала хоть что-то. Мне важна любая мелочь.
-Итан, мальчик мой, я даже представить себе не могу, что сейчас с вами происходит. И я хочу помочь, но не могу, – она гладит меня по голове, как часто делала, когда я был младше, – Поверь, с того момента, как Нео пришел ко мне, с этим самым портретом в руках и попросил рассказать о Птице, я роюсь в своей памяти беспрестанно и могу без тени сомнения сказать, что я не помню, чтобы она говорила о детях. Я могу сказать только то, что сказала. Она очень любит детей и они – ее больная мозоль, – женщина мягко подняла мое лицо, заглядывая в глаза, – Что случилось? Что заставила тебя задавать такие вопросы?
Я прильнул щекой к ее ладони, накрывая ее своей. Не помню, когда мы в последний раз вот так сидели и разговаривали. Не помню, когда она в последний раз называла меня “милый” или “мой мальчик” и гладила по голове, как маленького. Теперь у меня ощущение, что время убежало не вперед, а назад, в детство.
-А в твоих воспоминаниях не присутствует Ян, беловолосый мужчина, лет тридцати. Он военный или что-то с этим связанное, или тоже врач... – с надеждой посмотрел на нее я.
-Белые волосы говоришь... – женщина прищурилась, запуская руку мне в волосы, – Совсем, как твои. И черные глаза, – я резко выпрямился, а она улыбнулась, – Его звали Себастьян и он был начальником нашей службы безопасности. Он следил за всем, что нам ввозят и часто сам ездил за новыми препаратами и медикаментами. Только Птица называла его “Ян”.
-Они были близки?
-Они пришли к нам в разное время и ушли тоже, но кажется, они были знакомы раньше. Сложно сказать точно, у нас тогда было много работы и еще больше проблем, так что я не могу говорить об этом с уверенностью.
-А у него были дети?
-Кажется, да, – Кассандра откидывается на спинку кресла, – Он как-то говорил, что его сын ненавидит уколы и готов прогладить хоть сотню капсул препарата, только бы не делали уколы, – она улыбается и закрывает глаза, погружаясь в воспоминания, – Ты скажешь мне, что случилось или нет?
Я передернулся, смотря перед собой, но ничего не видя. Я даже про себя это принести не могу, не то, чтобы еще кого-то в это посвящать.
-Там, в моем видении, мне вдруг показалось, что эти двое, Птица и Ян, мои родители, – на выдохе, спокойно сказал я.
Я вернулся в многоэтажку ближе к ночи. Мы еще долго общались с Кассандрой, обсуждали мою теорию и строили догадки. Большего нам не светило с самого начала, слишком мало информации. Потом, я проводил ее домой и поплелся к стеклянно-бетонным коробкам.
И вот, я уже пару часов сижу на ступенях, где-то на двадцатом-тридцатом этаже. Не знаю почему, но меня, словно, что-то не пускает поднялся выше. Я каждые десять минут ловлю себя на мысли: “Пора идти. Лето ждет меня”. Думаю. И продолжаю сидеть на месте. Зачем? Не знаю. Просто сижу и смотрю на стену.
-Вам нужна помощь? – раздается вежливый, но все же немного раздраженный, мужской голос сзади.
-Нет. Спасибо. Я просто задумался, – не поворачиваясь, ответил я.
-Вы потеряли ключ-карту? Спуститесь вниз...
-Я ничего не терял, – перебил я, – Просто, задумался.
Мужчина спустился ниже, так, что я смог его увидеть. На вид он на пару-тройку лет старше меня, высокий с каштановыми волосами, и очень недовольное миром лицо. Он чуть щурится, беззастенчиво рассматривая меня.
-Вы Итан? – неожиданно спросил он.
-Допустим, – я тоже начинаю щуриться. Он начинает меня бесить.
-Я учился вместе с Мишель, – чуть подумав, сказал он, – Вы брат Саши и... Эм... Общаетесь с Нео. Так?