— Что? — закричала Макадра, яростно вырвавшись от него. — Ты шутишь, маг, или ты лишился рассудка?
— Брось, — сказал Арунис. — Не притворяйся, что это не то решение, за которым ты охотилась. Юг уже свободен от людей, если не считать дегенератов тол-ченни. Это просто закончит работу.
— Это закончит гораздо больше, чем человечество, — сказала она. — Ты не сможешь контролировать такую силу!
— Смогу, — сказал Арунис. — Через Нилстоун и марионетку, которую мы называем Шаггатом Нессом. Помоги мне, Макадра. Я знаю, Вороны хотят, чтобы это было сделано.
Макадра уставилась на пергамент:
— Ты говоришь так, как будто мы дьяволы.
— Да, таковыми и являетесь, — сказал Орфуин.
Он поднялся, напугав их всех:
— Бар закрыт. Я даю вам две минуты, чтобы завершить ваши дела.
Четверо магов уставились на него, разинув рты.
— Ты не можешь говорить это всерьез, — сказал чернокожий мужчина, неуверенно улыбаясь. —Ты знаменит своим нейтралитетом, старина.
— Этим, и моим имбирным пряником, — сказал Орфуин, — и почти ничем больше. Прощай, Арунис. Планируй свой холокост в другом месте.
Он резко хлопнул в ладоши. Сразу же несколько дюжин крошечных фигурок, ростом даже ниже икшелей, появились из виноградных лоз с метлами и начали подметать террасу перед аркой. Гости в таверне со стуком поставили свои кружки, встали и пошаркали к выходу, как будто повинуясь какому-то непреодолимому приказу. Маленький иддек пробежал по террасе и растворился в ночи.
— Это беспрецедентно, — сказал Арунис, — и, если можно так выразиться, неразумно.
Орфуин пожал плечами:
— Нейтральный или нет, клуб принадлежит мне.
— Но нам больше негде встретиться! — сказала Макадра.
— Тогда вам негде встретиться.
Он вошел в бар и начал гасить свет. Стоман, лицо которого исказилось от ярости, затоптал насмерть одного из крошечных уборщиков; остальные убежали обратно в лозы. Один за другим, как настороженные собаки, столы и стулья сами собой скользнули под арку. Ветер внезапно усилился. Четыре фигуры стояли в одиночестве.
— Дьяволы в этой жизни, — сказал Арунис, глядя только на Макадру, — но в следующей что-то совсем другое.
Он протянул пергамент. Макадра встретилась с ним взглядом, зарычала и взяла его из руки мага. Она положила его под платье и подняла руки.
— Не считай нас дураками, чародей. Мы пришлем тебе команду! И, когда твоя работа будет завершена, Нилстоун вернется к Воронам.
— Когда моя работа будет закончена, Камень мне не понадобится, — холодно сказал Арунис.
Где-то хлопнула дверь. Затем арка превратилась в стену, виноградные лозы сомкнулись, как чешуйчатые занавесы, и внезапно под их ногами не осталось ничего, кроме ревущей необъятности тьмы, холодной и могучей, как вертикальная река, уносящая их друг от друга к подветренному берегу их снов.
Глава 4. БРАТЬЯ И КРОВЬ
22 илбрина 941 [1]
221-й день из Этерхорда
Знакомство прошло довольно напряженно. Два молодых сфванцкора немного владели арквали — они выучили его при подготовке к Договор-Дню; Кайер Виспек не произнес ни слова. Пазел, с другой стороны, говорил на мзитрини лучше, чем его сестра. Виспек и Джалантри слушали с нескрываемым подозрением.
— Ты говоришь, что научился такой дикции, такому изяществу нашего языка... из книг? — требовательно спросил старший сфванцкор.
Пазел с беспокойством взглянул на Неду.
— Только вначале, — сказал он.
— Это правда, Кайер, — сказала Неда. — Пазел — прирожденный ученый. К восьми годам он сам выучил арквали. И другие языки. Но в основном это была просто чепуха из его учебников грамматики, пока наша биологическая мать не наложила на него заклинание.
— То, которое изменило его, но не тебя, — сказал Джалантри.
Неда пожала плечами, опустив глаза:
— Оно дало мне седые волосы на три месяца.
Кайер Виспек удивленно покачал головой:
— И дало ему возможность собирать языки так же легко, как мальчик складывает шарики в сумку.
— Не все так просто, — возразил Пазел.
Неда сидела между своими братьями-сфванцкорами и смотрела на Пазела так же, как и они — с сомнением, которое было почти обвинением. Конечно, Пазел был потрясен, узнав, что она стала сфванцкором. Но насколько сильнее было ее потрясение! Во время вторжения в Ормаэл она наблюдала, как морпехи Арквала избили его до бесчувствия, в то время как их товарищи-солдаты бесчинствовали в доме их семьи, разбивая все, что они не могли съесть или положить в карманы. Пять лет спустя, скрытая маской, она увидела Пазела с Ташей Исик: дочерью того самого адмирала, который возглавлял вторжение.