Но их преследователи уже сократили разрыв наполовину. Она подняла глаза и увидела новый флаг, сшитый портным: леопард и восходящее солнце. Это явно не имело никакого значения для преследующих кораблей.
Работа становилась все более лихорадочной. Они натянули ванты и поставили больше парусов. Роуз вызвал матросов на тонкую фок-мачту и даже выставил команду, готовую сбросить за борт их драгоценную воду. Икшели пробежали вверх и вниз по натянутому такелажу, выискивая хоть какие-нибудь признаки поломки.
Охотники были в десяти милях от своей добычи, когда «Чатранд» миновал мыс. Роуз увидел, как Альяш и Фиффенгурт обменялись взглядами облегчения. Как только корабль повернет, ветер будет на их стороне, помогая, а не мешая. А там, на западе, словно глубокий выступ из высоких скал, была бухта.
— Вы уже можете слышать шум водопадов, — сказал Болуту. И Таша действительно услышала их, далекий раскат грома. Из устья бухты поднимался белый туман, поблескивающий на солнце.
— Они не поймают нас сейчас, так, мистер Фиффенгурт? — спросил Ибьен.
— Да, парень, не поймают, — сказал Фиффенгурт, — особенно если течение там, где мы думаем. Они плывут по дальней стороне, так что им придется пересечь течение, если они хотят подобраться поближе. Это должно отбросить их назад еще как минимум на час. Мы доберемся до твоего города, не бойся.
— Если только Масалым не ненавидит этого Олика и его флаг, — сказал Таликтрум. — Иначе мы покойники. — Он указал: по всей длине утесов тянулись темные окна, из которых в залив тыкали черные железные пальцы пушек. Другие орудия торчали из башен на вершинах утесов, и еще больше из крепостей с крутыми стенами, построенных на скалах по обе стороны бухты.
— Друг или враг, Олик сказал правду о защите Масалыма, — заметил Герцил.
— Пушки? — удивился Ибьен. — Они не являются главной защитой города. На самом деле можно сказать, что в них нет необходимости.
Правдивость его заявления вскоре стала очевидной для всех. Ибо, когда они двинулись на запад вдоль берега, их взору открылась Пасть Масалыма. Большая бухта представляла собой устье реки шириной более мили. Утесы, в два раза выше тех, на которых цвели яблони, возвышались над несколькими милями песчаных отмелей, усеянных плавниками и упавшими камнями, а кончались ошеломляющим количеством водопадов. Из огромного центрального водопада ежесекундно выливалось столько воды, что ее хватило бы на сотню «Чатрандов», и он взбивал видную издалека белую пену. По обе стороны этого могучего занавеса возвышались другие водопады, великие сами по себе, хотя и маленькие рядом с гигантом. Брызги, поднимавшиеся из более глубоких расщелин, наводили на мысль о еще большем количестве водопадов, но эти места они пока не могли видеть.
На вершинах утесов стояли огромные каменные стены, которые тянулись до самого края водопада. Позади них, сквозь поднятые ветром брызги, Таша разглядела башни и купола. Утес, стена и вода: народ Масалыма действительно жил за мощными оборонительными сооружениями.
— Ни один враг никогда не брал наш город, — сказал Ибьен. — Он неприступен, как Гора Небесных Королей, и ее жители этим справедливо гордятся.
— Однако он не может быть большой морской базой, верно? — спросил Фиффенгурт. — Я не вижу ни одной лодки, ни пирса, к которому можно было бы ее привязать.
— Здесь вообще нет порта! — воскликнул Альяш. — Как, во имя чрева дьявола, мы можем починить наш старый треклятый корабль?
— Увидите, — сказал голос позади них. Таша обернулась: принц Олик вылезал из люка № 4, ему помогали Роуз и Фулбрич. Он моргнул от света, выглядя довольно слабым, и тяжело оперся на руку Фулбрича.
— Покажите им меня, джентльмены, — сказал он. — Они были бы дураками, если бы напали на судно под моим флагом, но мы никогда не можем исключить присутствие дурака. И вид людей, в конце концов, не может не шокировать.
Затем он заметил, что Ибьен стоит на коленях. Голова юноши была опущена, а руки скрещены на груди.
— О, брось, парень, это очень официально, — сказал принц.
— Я подвел вас, сир, — сказал Ибьен. — То, что они сказали, правда. Я пытался спрыгнуть с корабля и вернуться в свою деревню, и не один раз, а дважды.
— Ммм, — сказал принц. — Это, конечно, серьезный вопрос. Ибо что есть у человека, который не соблюдает своего слова?
— Ничего, сир.
— В юности я видел, как мужчины сражались с тиграми в цирковых ямах, чтобы искупить нарушенные обещания своему господину. Как тебе такое?