К счастью (да, к счастью; он должен четко это понимать) Сирарис умерла. Но смех этой девушки! Идентичный, идентичный. С того дня он постоянно прислушивался к ней, двигаясь как можно меньше, чтобы, издав какой-нибудь слабый звук, не пропустить ее. Время от времени он опускался на колени и прикладывал ухо к полу.
Во время своего следующего визита король рассказал о девушке в состоянии, близком к бреду. Он хотел бы сделать ее королевой, хотя его возможная невеста уже была выбрана. Он отметил, какой умной она была «в своей тихой, внимательной манере». Он сказал, что ревнует ее к каждому мужчине в замке. Ревнивый и боязливый. Больше всего на свете он хочет обеспечить ее безопасность.
Однажды жизнь птицы-портного изменилась. Он подружился с уличным псом, сказал он Исику. Неряшливое коротконогое существо, тоже пробужденное, которое спит на куче мешков за шляпной лавкой и выпрашивает объедки у поваров с Уллупридов в таверне через переулок. Пес был общительным и уверенным в себе, хотя и не заговаривал с кем попало. Действительно, у него была строгая политика, или, как он выразился, «план выживания». Он разговаривал с людьми только в самых отдаленных уголках столицы, очень далеко от своего переулка.
— И никогда с группами. Всегда на расстоянии, с четким путем отступления. Я не собираюсь быть схваченным и выпоротым на каком-нибудь бродячем карнавале, стать рабом, показывать фокусы или предсказывать судьбу до конца своих дней. Невозможно быть слишком осторожным, птичка. Просто радуйся, что у тебя есть крылья.
Несмотря на все это, пес был немного сплетником и еще больше любил подслушивать. Когда мутировавшие крысы ворвались в город, несколько разбуженных животных выдали себя, крича о помощи или выкрикивая молитвы, когда монстры атаковали. Некоторые были убиты, другие подружились; многие рассчитывали на неспособность людей отличить их от их не проснувшихся сородичей (одна ворона или уличная кошка очень похожи на другую), а позже вернулись к своему старому, скрытому образу жизни.
— Но мы с собакой намерены найти наших разбуженных родственников, Исик, — сказала птица. — Кто знает, сколько их там? Двадцать? Пятьдесят? Мы можем помогать друг другу, учиться друг у друга. Пес все это продумал.
— О-осто... — выдавил Исик с огромным усилием.
— Осторожность? О, мы будем, обещаю. И я никогда не брошу тебя, мой друг, и не упомяну о тебе ни одной живой душе, человеку или животному. Оширам ужасно добр к тебе, и у него, должно быть, есть свои причины скрывать тебя, хотя я и не могу даже начать догадываться, в чем они заключаются.
— Отт.
— Отпустить что? Отпустить тебя? Ты имеешь в виду, что король держит тебя в плену?
Исик покачал головой. Отт был кто, а не что. Опасный, смертельно опасный кто. Исик мог вызвать лицо (поврежденный глаз, мерзкая ухмылка), хотя он не мог вспомнить ничего конкретного об этом человеке. Он далеко, внезапно подумал адмирал. Но это почему-то не означало, что он не мог нанести удар.
Проходили недели. Иногда птица впадала в уныние: она сидела на крыше храма и осмеливалась выкрикивать слова на языке Симджы, а затем наблюдала за черными дроздами и крапивниками, которые порхали от района к району, от дерева к дереву, ни один из них не проявлял ни малейшего признака понимания. Но на следующий день он мог быть вне себя от радости и прийти к адмиралу с рассказами о какой-нибудь новой дружбе или мечтами о будущей жизни, когда животным и людям больше нечего будет бояться друг друга и они будут жить в мире.
Однажды он и пес познакомились с феннегом, одной из гигантских нелетающих птиц Симджи, на которой ездили курьеры и констебли по всему шумному городу. Феннег знал о них уже некоторое время, но только сейчас набрался смелости заговорить. В их первом разговоре феннег поделился секретом: недавно он доставил посылку в дом ведьмы.
Она была темноволосой женщиной с материка, которая жила одна недалеко от Восточных Ворот. Она подмигнула феннегу странно понимающим взглядом и сказала наезднику, что его птица выглядит необычайно умной. Всадник был застигнут врасплох: он знал, что феннег был разбужен, но никогда не говорил об этом ни единой живой душе из страха, что кто-нибудь может забрать его скакуна.
— Мы с псом собираемся взглянуть на эту ведьму, — сказала птица-портной Исику. Адмирал кивнул: это была прекрасная идея. Несколько дней спустя птице было что рассказать еще.