Двадцать четыре двигателя «Пратт энд Уитни», тяга каждого из которых составляла свыше девяти тонн, взревели, сотрясая землю.
Спустя минуту Ласков поднял вверх большой палец и скомандовал:
— Взлет!
Двенадцать истребителей начали выруливать на взлетную полосу.
Том Ричардсон слишком поздно вспомнил, что не получил от Ласкова запасную тактическую частоту, а подобную информацию он не мог запросить в «Цитадели» по телефону. Кроме того, перенос времени взлета, хотя Ричардсон и ожидал нечто подобное, тоже нарушил его планы. Интересно, послушал ли Ласков его совета снять с истребителей двадцатимиллиметровые пушки. Ладно, в любом случае это не имеет решающего значения.
Делегаты начали выходить из зала через задний выход к поджидавшим их автобусам. Ричардсон юркнул в стоявшую возле бара телефонную будку и набрал номер в Иерихоне на оккупированном Западном берегу. Он не доверял телефонам, но сейчас у него не было другого выбора и оставалось очень мало времени.
Иаков Хоснер выглянул из своего кабинета в приемную.
— Из французской службы безопасности еще не звонили?
Секретарша подняла голову от бумаг.
— Нет, сэр.
— Черт побери. — Хоснер посмотрел мимо секретарши в окно. Пассажиры уже почти заполнили автобусы. — Мне надо идти. Возможно, я завтра прилечу назад на одном из «Конкордов». Если во время полета поступит какое-нибудь важное сообщение, позвоните в «Цитадель». Они передадут его мне по закрытой линии связи. Я полечу на 02-м «Конкорде».
— Приятного полета. Шалом.
— Ради этого и заварена вся эта чертова каша. Шалом. — Хоснер стремительно направился по коридору к выходу.
Мэтти Ядин смотрел в окно автобуса, который должен был отвезти его к «Конкорду 01». Он заметил торопливо проходившего мимо Хоснера.
— Шеф!
Хоснер повернулся и посмотрел на него.
Ядин высунулся в окно.
— Если вы не хотите лететь вместе… ну, сами знаете с кем, то я могу поменяться с вами.
Хоснер покачал головой.
— Не надо. Все в порядке. Полет будет коротким. А кроме того, плохая примета менять самолеты. — Он замялся. Его до сих пор все еще что-то беспокоило, но он не знал точно, что это. Было у него какое-то нехорошее предчувствие относительно этого полета, и подобную же тревогу он заметил в глазах Ядина. — Помнишь Ахмеда Риша?
— Разве я могу забыть его?
— Вот как? Тогда подумай о нем и, если будут какие-нибудь соображения, свяжись со мной по радио. Увидимся в Нью-Йорке.
Ядин через силу улыбнулся.
— Шалом.
Хоснер поднял руку и, чего никогда не делал раньше, пожал руку Ядина.
Хайм Мазар стоял в помещении диспетчерской вышки аэропорта Лидды и наблюдал в полевой бинокль за автобусами, приближавшимися к «Конкордам». На крыше одного из жилых домов Лидды что-то сверкнуло, и Мазар направил туда бинокль. Не отрывая взгляда от здания, он взял портативную рацию и быстро заговорил в микрофон:
— Вертолетная служба, я Вышка. Наблюдаю какой-то блеск в квадрате 36. Розовый оштукатуренный жилой дом. На крыше. Пошлите туда кого-нибудь.
Мазар увидел, как через несколько секунд вертолет «Хью» опустился на крышу дома. Но еще до приземления из него на крышу спрыгнули четверо человек с пистолетами-пулеметами «узи», а еще через несколько секунд из рации раздался запыхавшийся голос:
— Вышка, я «Хью 76».
— Слушаю вас, 76-й.
— Вышка, все в порядке. Молодая леди с солнечным рефлектором. — Говоривший помолчал, потом добавил с легким восхищением: — Солнечные ванны в обнаженном виде.
Мазар вытер со лба капельки пота и отхлебнул из стакана воды.
— Понял вас. Скажите ей, что десантники проводят учения, оденьте ее и арестуйте. Пусть сидит в вертолете, пока не сможете передать ее полиции.
Рация долго молчала, затем ему ответили:
— Понял вас, Вышка.
— Я Вышка, конец связи. — Мазар плюхнулся в свое кресло, стоявшее рядом с креслами диспетчеров. Он повернулся к одному из них. — Пожалуй, несколько грубо с нашей стороны, но такой уж сегодня трудный день.
Сабах Хаббани лежал на гребне холма и внимательно наблюдал в полевой бинокль. День был ясным и солнечным, и все же девять километров очень большое расстояние. Ему показалось, что началась посадка в «Конкорды». Хороший момент, ничуть не хуже любого другого. Он поднял руку, но подождал, пока над ними пролетит вертолет.
Позади него, среди сосен, в нескольких метрах друг от друга стояли на коленях три минометчика, и каждый из них держал в руках мину над маленьким отверстием в земле, а рядом с минометчиками лежало еще по три мины. Каждому из них предстояло выпустить по две мины с мощным зарядом взрывчатки и по две фосфорные мины. Двенадцать мин должны были накрыть всю зону между зданием аэровокзала и «Конкордами». Если одна из зажигательных мин пробьет топливный бак — а вероятность этого была довольно высока, — то никто не уцелеет.