За размышлениями Драко даже не заметил, как они вышли к реке — похоже, к нужной им Исе, — и теперь Грейнджер с усердием месила ногами песок. Драко тяжело вздохнул: он только теперь почувствовал, как отекли ноги в тяжелых ботинках. Желание сбросить их, опустить ноги в прохладную воду и чувствовать, как спадает жар, было нестерпимым. Драко чуть притормозил, но бдительная Грейнджер тут же повернулась и смерила его неодобрительным взглядом.
— Не вздумай этого делать, — прикрикнула она. — Профессор Таймхол в своих заметках не уверен в том, что воду можно трогать голыми руками. Я не для того тащу с собой целую походную лабораторию, чтобы ты сейчас нырнул в эту реку и все испортил.
Хвосторога бы ее задрала при первой же возможности.
— А зачем ты тащишь эту лабораторию? — буркнул Драко. — Странно, что ты не пользуешься возможностью загрузить меня по полной программе.
— Не суди людей по себе, — фыркнула Грейнджер. — К тому же здесь слишком ценные зелья и приборы, чтобы доверить их такому… Такому, как ты.
— Зато такая, как ты, умудрилась упасть с этой ценной сумкой на корни какого-то баобаба.
— Это было мангровое дерево, Малфой! Стоп.
Она резко затормозила, и Драко тоже замер. Их взорам открывалась бескрайняя водная гладь.
— Иса впадает в Амазонку, — одними губами прошептала Грейнджер.- Не трогай руками ни песок, ни воду, пока я не разверну лабораторию.
Он пожал плечами и на всякий случай отошел на почтительное расстояние от воды. Грейнджер же раскрыла маленькую сумочку и принялась доставать оттуда столик, реторты, горелки, пробирки, магически непроницаемые контейнеры и даже небольшой котелок. Вслед за ними появилась огромная палатка, окончательно подтвердившая догадки Драко касательно чар, наложенных на сумочку.
— Что? — недовольно спросила Грейнджер, заметив, что он уставился на столик.
— Ничего, — Драко пожал плечами. — Если думала удивить меня заклинанием Незримого расширения, то ты промазала. Чары специфические, но не редкие и уж тем более не запрещенные.
Конечно, он рассчитывал, что его слова, как минимум, заденут самолюбие выскочки Грейнджер. Наверняка ее недалекие приятели с отвисшей челюстью смотрели, как она складывает стол в сумочку, которая меньше в десять раз, а то и больше. Но для Драко это сюрпризом не было. Разумеется, у него бы не получилось незримо расширить такой ридикюль, пришлось бы взять хотя бы средних размеров рюкзак, но ничего экстраординарного тут не было.
— Так тебе помочь? — бросил он, глядя, как Грейнджер расставляет реторты и пробирки. — Еще потом скажешь, что сама все сделала, а я только мешал.
— Справедливости ради, ты не мешаешь мне, пока не лезешь своими руками в мою лабораторию. И будешь мешать еще меньше, если соизволишь не разговаривать со мной, пока я занята делом. Если уж так хочешь чем-то заняться, набери мне песка в этот котелок. И ради всего святого, не трогай руками ни сам песок, ни воду.
Драко пожал плечами, взял котелок и двинулся к берегу. Легкий взмах палочки поднял в воздух песчаный ком, заставил медленно проплыть по воздуху и мягко опуститься в котелок.
— Что дальше? — спросил Драко, левитируя котелок к столику — чтобы уж точно не коснуться рукой ни одной песчинки и не вызвать новую волну негодования Грейнджер.
Той, похоже, от волнения отшибло слух. Надев плотные перчатки и сжав палочку в сильно дрожащей руке, Грейнджер отправляла небольшие горки песка то в одну пробирку, то в другую, что-то нагревала, процеживала, записывала в тетрадь — в общем, была крайне занята своими научными изысканиями. К стыду Драко, он не понимал ни одного ее действия. Вероятно, она сочла что-то в расшифрованных записях крайне опасным, а потому делиться с ним информацией не собиралась.
— Может, тебе помочь? — и откуда только в голосе взялась эта неуверенность? Да и с чего бы помогать ей — это же Грейнджер. Сама затеяла эту экспедицию, сама пусть и расхлебывает. Но кровное Малфоевское желание приложить руку, да хотя бы кончик мизинца, к великому все же брало свое. А вдруг Грейнджер сейчас и впрямь совершит прорыв? Тогда Драко совершенно точно должен быть причастен к ее открытию. Иначе потомки запомнят только то, что он песочка в котелок набрал, а это точно не похоже на весомый вклад.
— Сейчас сходишь, наберешь воды из реки. Дай только закончить с песком. Вот думала же, что надо взять два котелка! — она закатила глаза. — Ну да ладно, гиппогрифы за нами не гонятся, еды у нас на три дня, нет повода для спешки. А это что?
Она взяла со дна котелка крупный синий камень и зачаровано уставилась на него.
Самоцвет и впрямь приковывал взгляд, переливаясь всеми оттенками синего, а его многочисленные грани отбрасывали блики. Особенно юркий солнечный зайчик попал в глаза, и Драко отвернулся и часто заморгал. За спиной громыхнул взрыв. В следующий миг он понял, что летит прямо к хитросплетению корней мангрового дерева, затем ощутил тупой удар, и мир вокруг почернел и утих.
========== Глава 2 ==========
Драко открыл глаза и обнаружил, что лежит на корнях мангрового дерева. Неподалеку шумела река, а приборы на столике стояли так же, как он их и оставил.
«И почему я не поставил палатку? — размышлял Драко, поднимаясь на ноги. — Неужели так устал, что сил не хватило?»
Потирая затекший от лежания на твердом дереве бок, он двинулся к столику. Придирчиво осмотрев реторты и пробирки, он потер переносицу и взял в руки толстую тетрадь, бегло пробежал взглядом по строкам и пришел к крайне удовлетворительному выводу: песок из Исы был тем самым, что наполнял первый Маховик Времени. С таким результатом не стыдно было и в Министерство вернуться.
«Наверняка эти сволочи здорово удивятся, когда я заявлюсь к ним целым и невредимым, да еще и с Временным песком. Конечно, понадобится еще ряд проверок, прежде чем запускать песок в работу и создавать экспериментальную модель Маховика, но все равно это прорыв».
Он и сам не понимал, как работа в Отделе Тайн стала для него настолько важной. Попав туда по программе социализации, он увлекся исследованиями, сам того не ожидая. А как еще объяснить потраченное на перевод ветхой рукописи время? Почему бы он еще согласился тащиться в одиночку в такую глушь, как бразильские леса? Конечно, ему было интересно. Драко даже представлял, как запишут его деяния для потомков: даже будучи объявленным военным преступником, Драко Малфой не опускал рук и проводил научные исследования, позволившие восстановить такой мощный артефакт, как Маховик Времени.
— Напишут, — сказал самому себе Малфой. — Даже не сомневайся, напишут.
Однако же миг триумфа стоило приблизить. Драко достал из маленькой, расшитой бисером дамской сумочки — вот ведь выдали министерские крысы снаряжение! — магически непроницаемый контейнер, пробки для пробирок и принялся упаковывать свою добычу, педантично маркируя каждую пробу. Орудовать следовало только палочкой — Драко помнил, что песок лучше не трогать руками. Откуда у него в голове взялась эта мысль, он и сам не понимал: то ли вычитал в записях профессора Таймхола, то ли сам додумался до такой предосторожности.
Впрочем, это было очевидно. Вода мокрая, солнце светит, Временной песок руками трогать нельзя.
Наконец Драко закончил сворачивать лабораторию и, вздохнув, утер проступивший на лбу пот. Голова чуть закружилась, и он осторожно присел на корень мангры. Жара и влажность делали поездку невыносимой — а может, это были последствия сна в неудобной позе, в новом месте, в непривычных условиях. Все же Драко, даже после всех лишений, что обрушились на его голову, оставался большим ценителем комфорта. Скорее, даже именно из-за лишений он и стал так ценить удобство. После твердых азкабанских коек, дубовых что в прямом, что в переносном смысле, кровать с хорошим матрасом стала обязательным требованием Драко к месту своего обитания.