— Я обещаю тебе. Все у нас будет! Правда! И очень скоро, вот увидишь!
— Да? — Маша улыбнулась. — Ну давай за это и выпьем!
Они глотнули шампанского. Внезапно повалил густой мокрый снег. Целыми хлопьями.
— Ой, миленький! Я ведь без шапки… — Маша вскочила, подняла воротник пальто.
Сережа попытался стянуть куртку, чтобы сберечь ее прическу.
— Не надо, миленький! Простудишься. Да и я замерзла. Пойду я, ладно?
— А я? — растерялся Сережа.
— И ты иди. Иди домой. Что же поделаешь? Раз уж так дышло… Ну, я побежала, а то снег…
И Маша исчезла. Сергей поднялся со скамейки, тупо глядя на захлопнувшуюся дверь подъезда, не замечая мокрых хлопьев, падающих на голову, стекавших холодными струйками за воротник куртки. Через пару минут к Машиному подъезду буквально подбежал мужчина в кожаной куртке. Он прижимал к груди букет.
«Еще у кого-то день рождения», — машинально подумал Сергей и побрел к дому.
День рождения был все тот же, в той же квартире, за дверью которой раздавался веселый женский хохот. Мужчина позвонил, услышал перестук каблучков. Дверь отворили.
Он почти забыл, как она выглядит. Помнил, что красива, но как? И когда увидел, растерялся. Девушка, стоявшая перед ним, была не просто красива… Она была еще удивительно мила. Белозубая улыбка, ямочки на щеках, волнистые волосы подняты в прическу, которая открывала чистый лоб, бледно-зеленое платье, облегавшее ее тонкую фигурку, — все это создавало образ такой… милой уездной барышни и светской львицы одновременно.
— Вы Маша? — уточнил мужчина.
— А вы меня не узнали? — легко рассмеялась девушка. — Вот это да! То есть вы могли перепутать адрес, зайти в другую квартиру и поздравить другую женщину, так?
— Нет, конечно, — улыбнулся мужчина, — просто я не ожидал… Вы гораздо красивее, чем мне запомнились.
— Ну проходите, забывчивый мужчина!
— Меня зовут Арам.
— Я помню, я, в отличие от вас, все помню, — нараспев произнесла Маша, впуская его в квартиру.
— Это вам, — он протянул букет чайных роз.
— Спаси-и-и-бо! — пропела Маша. — Мои любимые цветы. Раздевайтесь, проходите, все уже за столом.
Арам прошел в комнату. Огромный трехстворчатый шкаф делил ее почти надвое. Обстановка очень скромная. За накрытым столом — три девицы, довольно невзрачные. Особенно на фоне именинницы. Подобным девушкам лучше не дружить с такими Машами. Правда, стол накрыт с размахом: бутерброды с икрой, семга, севрюга, мясные нарезки, салаты… Чего только не было! И напитки присутствовали. Две бутылки шампанского, вино, коньяк… Ага, коньячок-то, конечно, паленый. Откуда же непаленому взяться?
— Можно и мне свою лепту внести? Настоящий, армянский. Пять лет выдержки. — Арам водрузил на стол бутылку.
— О, спасибо! Знакомьтесь, девочки. Это Арам, реставратор из Москвы. Он будет реставрировать у нас храм Успения Богородицы. А это мои подруги:
Аля, Рита, Галя, — достаточно небрежной скороговоркой представила она подруг.
Лицо одной из них явно омрачилось.
— Арам, с вас тост! — потребовала Маша.
Мужчина наполнил бокалы.
— Что ж, с удовольствием. Поскольку мы собрались за этим столом по вполне определенному поводу, первый тост за Марию. За женщину, которая носит столь удивительное имя. Мария — это мать Христа. Мария — это лики мадонн с полотен гениальных живописцев.
— Магдалина — тоже Мария, — вставила одна из девиц, кажется, Александра.
Маша бросила на подругу злобный взгляд.
— Что ж, Христос ее принял. Она омывала ему ноги… Кающаяся грешница угоднее Господу, чем гордячка, почитающая себя невинной. Но речь не об этом. Я хочу поднять бокал за прекрасную женщину, которой так подходит ее имя. Я хочу пожелать вам, Мария, светлых солнечных дней, наполненных радостью; жарких ночей, напоенных любовью; верных друзей, счастья в каждом прожитом дне. Ибо…
— …Каждый кузнец своего счастья, — насмешливо добавила Александра.
— В общем, да! За вас, Мария! Какие у вас милые подруги, — не удержался Арам.
— Да уж, — процедила Маша. — Что ж, спасибо за теплые слова. Очень красивый тост.
Они выпили. На некоторое время воцарилась тишина. Звякали столовые приборы, передавались друг другу мисочки и тарелки с закусками. Но над столом витало напряжение, словно гроза ходила где-то рядом. И вот-вот должно было громыхнуть. Кроме того, Арам заметил наконец, что девушки изрядно пьяны.
Все, кроме Маши. Это хорошо. Может, быстрее по домам отправятся…
— Можно мне еще тост?