Пока же, раз у меня есть время, желаю исполнить данный месяц назад обет и описать все то, что известно мне про историю и суть Циболы (сами они называют его Городом Умерших Богов), так что если дневник этот должен был бы пережить меня, то пускай будет от него какая-то польза для моих земляков и защитников Истинного Бога, из которых никому пока что не ведмо, какие страшные испытания грозят нам.
Здесь должен я выразить благодарность старым ацтекам, что рассказывали мне все это, и даже Петлакалькатлю, что он позволил им быть со мной откровенными. Понятное дело, что рассказ их, необычный и ужасный, по большей степени не опирался на собственном опыте, то была история, которую отцы их отцов передали последующим поколениям.
Так вот, поначалу они долго говорили о предсказаниях, которые предшествовали появлению Бородатых Белых Мужей, затем о прибытии Кортеса и его любовницы Малинче, прозванной донной Мариной, о первых боях, об осаде Теночтитлана, наконец, об уходе Белых, который поспешно посчитали за признак победы. В этой иллюзорной убежденности были отстроены пострадавшие от обстрела храмы, в которых возносились благодарности языческим богам. Тем временем, после того пришла зараза, ужасная смерть, покрывающая тела больных коростой и искажающая лица тех немногих, которые пережили только лишь затем, чтобы дождаться еще более ужасных времен. Дело в том, что мои земляки вернулись с еще большим количеством лошадей и пушек. И были они переполнены жаждой добычи.
И многократно слушал я о битвах и местах, названий которых ни записать, ни выговорить не могу, о новых способах ацтекской обороны, позволяющих укрываться перед пушечным огнем, о штурмах городов и о туземном населении, прячущемся в храмы, где оно напрасно ожидало поддержки со стороны старых богов. Только вот ни Бог-творец, двуполый Ометеотль, ни его сыновья: добрый Кетцалькоатль, кровавый Уицилопочтли, злой бог ночи Тескатлипока и Шипе, цветом которого был красный, не поспешили с помощью своим почитателям. Так же и великий Тлалок, бог дождя, не сослал гнева вод; не сотрясла Коатликуэ неподвижную землю; точно так же не поразил агрессоров Миктлантекутли, бог смерти. Осталась ацтекам одна лишь отчаянная оборона – потому сражались повсюду – на сухой земле узких улочек и на воде, в защищенных щитами лодках… И кто посчитает жертв? Тысячи, если не сотни тысяч пало с ацтекской стороны, но с другой стороны – всего лишь несколько десятков испанцев, но судьба каждого их них должен переполнять ужасом всякого христианина. Не удивительно, что мои земляки более всего страшились быть пойманными живьем. Ибо у пленников, без всяких сомнений вырывали сердца, головы их накалывали на копья и поворачивали в сторону Солнца. Однажды так погибли пятьдесят три испанца и четыре, столь же ненавистных для ацтеков, коня.
Тем временем, в осажденном городе люди умирали от голода и тревоги. По причине отсутствия чистой воды народ пил зараженную трупным ядом и умирал от дизентерии. Поедали ящериц и кукурузные листья, соленые травы и цветы водных лилий, обрезки табака и выделанную кожу. Еще некоторое зелье с горьким вкусом и даже глину.
Под конец начались переговоры и всеобщее дезертирство, поскольку, когда одни считали, что испанцев можно успокоить выкупом, другие утверждали, что необходимо уйти с их глаз, бросить родной дом. Так что бежали из Теночтитлана его обитатели, погибая в водной пучине и в горах. Детей своих они несли на спинах и плакали страшным голосом, поскольку видели, что мир рушится. А Белые Бородатые Люди из-за Воды бросились к их храмам, ища, прежде всего, золота. Им не нужны были ни ценная яшма, ни бирюза, ни священные перья кетцаля. Только лишь oro, oro, oro!
Не было мне приятно слушать эти сообщения побежденных о своих земляках, выбиравших для похабных наслаждений индеанок с самой светлой кожей; делающих из знаменитых воинов собственных рабов, выжигавших на щеках и лбах гордого народа рабские клейма раскаленным железом, так же, как клеймят скот.
Но тут появился в те дни замешательства Человек без Имени, одни говорят – прибывший из джунглей Юкатана, населенных народом майя; другие же заявляют, что с самого детства был он стражем тайн Великого Храма, и по этой причине никогда не показывался среди людей. Но никто не слышал о нем ранее, перед появлением среди толп народа в третий день боев в Теночтитлане, когда царь Монтесума, перепуганный усиливающейся войной, лично вышел на крышу храма и оттуда призывал ацтеков к миру. Только они оскорбляли его, называя трусом и врагом своей родины, даже грозили ему оружием. Наконец, в него кинули камнем. Говорят, что в результате этого удара он умер, хотя были такие свидетели, гласящие, будто бы убили его испанцы, распоров шпагой живот.