Это было вторжение.
И я каким-то образом получил память о тех событиях.
— Ром, тебе нужно отдохнуть, — сказала Лия. — Что бы ты ни увидел, сначала нужно отдышаться.
Я молча уставился на нее. Теперь я знал, что тот, кто бросил меня в пустыне, хотел меня убить. И он был из Солнцерожденных.
Осталось понять, кто именно.
Я сел на полу. Пальцы все ещё дрожали от контакта с кристаллом. Что-то царапнуло ладонь, и я опустил взгляд. Осколки. Артефакт раскололся на три больших и десятки мелких фрагментов, словно не выдержал давления. Или того, что показал мне.
— Все в порядке, — выдавил я сипло.
— Твоё представление о вечеринках становится всё более пугающим, — мрачно отозвалась Лия и протянула мне руку, чтобы помочь подняться. Я не возражал. Мгновение — и я снова сидел на ящике, спиной к стене. Лия устроилась рядом, но с краю, осторожно.
Мы молчали.
— Да нормально всё, — снова сказал я.
Неправда. Голова гудела, как от удара в висок. Лия не ответила. Только положила ладонь на мою руку. Не спрашивая. Не требуя.
— Что тебе показали?
Я вздохнул.
— Я видел пустыню. Закат. Кровь. Тварь… — произносить слова было трудно. Я будто снова был там. — И человека. Из Солнцерожденных. Богато одетого. Умершего. Я знал его, но… не помню имени. Оно… ускользает. Как и многое другое.
Лия кивнула, не перебивая. В этом было нечто странно утешительное — её молчание. Как будто она давала мне пространство, в котором я мог дышать.
— Там была Тварь. Не просто существо из Диких земель. Она смотрела, как человек. И я не мог двинуться. Был ранен… парализован. А один из наших… то есть, Солнцерожденных, бежал. Белый плащ. Бронированная повозка. Всё это было совсем недавно. Думаю, это было во время исчезновения принцев.
Теперь она повернулась ко мне всем корпусом.
— То есть ты был в том отряде?
Я кивнул. Медленно.
— Да. Но не понимаю, зачем. Или почему.
— Это хоть что-то да объясняет, — прошептала она. — Вот почему они хотят тебя вернуть. Но почему тогда не заявят о твоей принадлежности к их клану открыто?
Если мое видение было правдивым, то вернуть они меня хотят именно затем, чтобы убить.
— Потому что, вероятно, официально меня там не было, — отозвался я и потянулся. — Иначе дело бы вели по-другому. А так… может, я выживший, которого никто не ожидал увидеть. Или неудобный свидетель. Или и то, и другое сразу.
Лия сжала губы.
— Я попытаюсь узнать. Мой отец… возможно, у него есть сведения. Хоть что-то о той экспедиции.
Я покачал головой.
— Солнцерожденные не поделятся такими вещами.
— И всё же я попробую, — настаивала девушка.
Мы замолчали. Потом Лия вдруг сказала:
— Я не говорила тебе раньше, но… Моя мать была в Белом Утёсе. Она участвовала в одной из экспедиций. Они искали древний металл — что-то, что могло бы помочь Пламенникам ковать новое артефактное оружие. Она не вернулась. Весь ее отряд не вернулся.
Я обернулся к ней. Лия смотрела перед собой, в пустоту, и голос её был ровным, почти бесцветным — так говорят о самых болезненных воспоминаниях.
— Я была ребёнком и долго верила, что она вернётся. Потом перестала. А потом — начала искать сама. В библиотеке. В архивах. В тех уголках, куда можно пролезть только тайком. Однажды я сама туда попаду. И найду то, что их убило.
— Значит, поэтому ты решила пойти в Лунные стражи.
— Да.
Я не сказал ни слова. Просто взял её ладонь в свою. Она не отняла.
— Я думаю, ты не просто так оказался здесь, — сказала она тихо. — Не просто так прошёл Испытание. Не просто так активировал Кристалл. Всё это связано. И с Белым Утёсом. И с твоим прошлым.
Я посмотрел на неё. Впервые — по-настоящему.
— Лия, — произнёс я.
Её имя прозвучало мягко, почти как заклинание. Она слегка улыбнулась.
— Я не уйду. Ни сейчас, ни завтра. Если ты не попросишь.
Я не попросил. И она осталась.
До утра.
Глава 13
Суд над Остеном проходил в Храме Воинов, где обычно устраивали церемонии.
Герцог Варейн, в простых черных одеждах, сидел на возвышении с бесстрастным выражением лица. Он выступал не просто как судья — он был символом власти, иллюзией порядка в мире, где Тени обретали волю. По бокам от него расположились два старших магистра и деловитый секретарь с теневым пером.
— Не думала, что будет официальный суд, — доносились до меня шепотки. — Можно было обойтись семейным наказанием…
— Наверное, Герцог хочет устроить показательный процесс…
Я сидел на отдельной скамье. Мои интересы представлял Тарен Сойр.
Остен стоял в центре зала. Он держался как человек, которому велели признать вину, но не показали, как это правильно делается. По одну сторону от него — Элвина, по другую — трое рекрутов, вызванных в качестве свидетелей.