Я отдала кинжал и внимательно взглянула на друга. Порыв ветра унес все мысли, оставив только вот это точеное лицо передо мной. Острый подбородок упрямо выставлен вперед, губы плотно сжаты, а глаза… будто уже умерли вместе с фарном раньше срока. Сомдейт словно ждал моего вердикта — ругани в адрес регента или слов утешения, не знаю. Сама не осознавая, что делаю, я протянула руку и коснулась его лба, ощутила ладонью горячую кожу и скользнула дальше, запустив пальцы в жесткие косички. Сомдейт прикрыл глаза, чуть наклонил голову, а я привстала на цыпочки и, прижавшись всем телом, коснулась губами гладко выбритой щеки.
Не знаю, сколько мы простояли так, обнявшись. В какой-то момент я не выдержала и стала говорить. Сбивчиво, много, обо всем сразу — и о миссии, которую назначил регент, не дав права отказаться, и о странностях ректора, об учебе, которая все не идет в голову… Сомдейт тихо гладил меня по спине и шептал, что мы со всем справимся и как всегда выйдем сухими из воды. Я кивала, но в искренность его слов не верилось — в такую передрягу мы не попадали, пожалуй, никогда.
Вдруг откуда-то слабо засветило красным. Я перевела взгляд на руку, в которой все еще сжимала кристалл слежения — такую подсветку давал именно он. Регент наблюдает за нами, прямо сейчас. Не растерявшись, я полностью проигнорировала этот факт, сунула кристалл в карман и вновь обняла Сомдейта. Тот тоже все понял и с готовностью обнял меня в ответ.
— Спасибо за чудесный вечер, — сказал он бодро.
— И тебе, — улыбнулась я. — Было весело! Пойдем по комнатам?
Глава 25
Когда я наконец оказалась на своем этаже и, попрощавшись с Сомдейтом, зашла в свою коморку, была уже почти полночь.
Пион так и не вернулась — ничего, хоть набегается. Завтра надо будет с удвоенной силой налечь на поиски загадочной лаборатории, и без ее помощи не обойтись. В Ральмоне алхимия не то чтобы под запретом, просто магические зелья — опасная штука, и не всем стоит знать, где их можно приобрести. Точнее, стоит знать лишь единицам.
Я зажгла лампу, легла на кровать в чем пришла. Поворочавшись в тусклом свете несколько минут, поняла: сон не идет. То подушка казалась слишком большой и будто душила меня, то плед, на котором я лежала — чересчур колючим. Рывком села. Плевать на хросов! Хочу пойти в таверну и вычистить из головы весь мусор, хотя бы на короткое время.
Кристалл Всевластного давно уже вновь почернел, и я решила, что на сегодня впечатлений для Эригарда достаточно. Оставила артефакт на столе, предусмотрительно открыла решетку на лазе для Пион — вдруг решит вернуться через подвалы? — взяла несколько метательных звездочек, платок с усыпляющей пыльцой и еще один кинжал — на всякий случай. Теперь можно идти.
Луна перебралась чуть ниже, погода все так же была на удивление приятной, будто и не было дождя с грозой. О нем напоминали лишь влажный свежий воздух и густой аромат отбитых тяжелыми каплями ночных цветов. Пройдя к выходу с территории школы, я оглянулась, охватив взглядом широкое здание. Ни одного горящего окна! Можно подумать, все, кроме меня, уже забылись сладким сном.
Я миновала ворота и вышла на широкую улицу. Нет, не только я решила выйти подышать… В свете редких желтых фонарей сновали тени прохожих, слышался смех и веселая ругань. На углу прямо передо мной стояла неряшливая девушка в короткой юбке и манила пальцем проходящих мужчин. Неподалеку группа ребят чуть младше меня куда-то целенаправленно шла, потрясая огненными шарами и флаконами с кристалльной краской, судя по обрывкам разговора — с кем-то «на разборки». М-да, даже прибытие правителя мира в Ральмон не сделало жителей более цивилизованными.
Я поморщилась. Странно, и почему я никогда не была вот такой? Всегда применяла свои умения и силы лишь для того, чтобы выжить. Выросла на другом конце города, но в абсолютно тех же условиях — здесь других нет, и все равно нигде не могла найти себе места. Ральмон душил меня, пытаясь посадить в сердце гадкие черные ростки, и в чем-то, как ни жаль признаваться, ему это удалось. Оттого неприязнь к окружающей картине становилась просто невыносимой.
На соседнюю улицу я прошла без ненужных знакомств. Вот и горящая оранжевым вывеска — «Одноглазая лисица». Ближайшая к Высшей школе таверна, где продавали на удивление хороший эль. Около широкой деревянной двери толпились хмельные хросы, однако на меня внимания особо не обратили — ограничились лишь посвистыванием и жадными, но уже порядком потухшими взглядами. Очевидно, сегодня ночных девок хватило на всех.