Я сжал её руки перед собой, но сил не хватило оттолкнуть подальше. Болевой шок от прикосновения к Мэйлиссе, к запретному плоду, до сих пор выкручивал мышцы, отдавался острой болью в челюсти и мутил под горлом горечью.
Пользуясь моей слабостью, девушка полезла целоваться. Хоть я и пытался отвернуться, чужие губы скользнули по коже, язык потёрся о зубы, пытаясь проникнуть в рот. Я зашипел от неприязни и увернулся.
— Я так скучала, — лепетала Ронна. — Знала, что ты с этой малявкой ненадолго, что придумаешь, как избавиться от неё. Теперь её сила — твоя? Правда?
Слабо потянул магичку за руки и отстранился. Меня качало: бессонница, частое пополнение оборотной силы Мэй, что будоражила кровь, а потом ещё и нарушение блока — всё играло со мной злую шутку. Я сейчас мог разве что согнуться пополам и сипло прокричать в воздух, что устал, но лишь стиснул зубы и снова отвернулся от наглости бывшей. Неужели не видит, что я к ней равнодушен?
— Ронна, не нужно, — остановил её, мягко отодвинул, но куратор настаивала, рвалась в бой, липла к губам, висла на мне, как больная.
— Хочу тебя, Нари... — возбуждённо шептала в ухо. — Ты же мой, я тебя никому теперь не отдам.
— Не твой, — тихо проговорил и отодвинулся, а когда девушка снова попыталась рвануть ко мне, выставил слабый блок. Этого хватило, чтобы её шокировать. Синяя крошка магии окропила жёлтое платье некрасивыми пятнами.
— Меня? Блоком? Нариэн! — Она истерично вскинула руки, сверкнув гранёным рианцем в кольце, и топнула ногой. — Так это не фиктивное обручение было? Ты на самом деле влюбился? — Светло-жёлтые глаза Ронны сузились до щёлок, губы изогнулись в неровную линию. — А теперь она на тебя и не смотрит? — усмехнулась она. — Бедненький. Так я утешу, Нари. — Двинулась ко мне, но я повернул ладонь и раскрыл пальцы, угрожая ударить блоком снова.
— Не подходи, Ронна, — проговорил тихо, еле-еле. Силы после нарушения обета ушли до уровня пустоты, но ведь девица этого не знает.
— Будешь хранить верность мерзавке из вражеской страны, серьёзно? — засмеялась она более открыто. — Пять лет? — Бровки-домики взлетели вверх.
— Да хоть вечность, — выдавил я, — не твоё дело. И не ляпай языком о силе Мэй, потому что великий папочка-архимаг не замолвит за тебя словечко, если я разозлюсь.
Она подступила ближе и нагло пригладила мой китель ладошкой.
— Я знаю, как вернуть твою доброту, Нари... — снизила тембр голоса до противной хрипоты. — Лаской, — провела ноготком по груди до живота, — страстью, — и ринулась ниже.
Я из последних сил дёрнулся и, будто с ледоколом, столкнулся с холодным взглядом Мэй за плечом Ронны. Моё сердце треснуло, в груди загудело, а кончики пальцев закололо. В глубине её взгляда ни капли ревности, ничего — лишь равнодушие.
— Ли-тэ, — обратилась ко мне Дейра, что вела Мэй под руку. — Я могу вас отвлечь?
— Он занят, — вдруг неосторожно встряла Ронна и даже не повернулась к коллеге. — Не видите, ли-тэй Ренц, мы заняты?
— Постой здесь, детка, — тихо попросила мама, обратившись к моей... невесте.
Мэй, послушно кивнув и закрыв глаза, устало прислонилась к противоположной стене.
Ренц подошла ближе, внезапно дёрнула Ронну за патлы и оттянула назад, освободив меня. Девица заверещала, а я со вздохом облегчения отшатнулся, прилепил спину к стене и с жаждой уставился на Мэйлиссу. Сейчас она была похожей на прежнюю девочку, которая обнимала меня в библиотеке, перечила и отстаивала свои права, растрёпанная, румяная. Моя.
— А теперь слушай, дерзкая поганка! — зашипела Дейра на Ронну. — Ещё раз подойдёшь к моему сыну и вылетишь отсюда, как пробка из бутылки игристого вина. Завяжи свои волосатые сопли в узел, — отряхнула брезгливо руки, скидывая тонкие пряди девушки с пальцев, — и платье найди попристойнее, — ткнула в глубокое декольте бывшей. — И скромнее будь, никакого рианца в академии, — намекнула на дорогие украшения куратора. — Негоже рядовой учительнице без особых магических навыков расхаживать по элитной академии, как куртизанке. Твой высокий статус и толстый кошелёк здесь ничего не решают!
Я хотел запретить маме так жёстко обращаться с моей бывшей, сам бы разобрался с обиженной женщиной, но не мог. Мой взгляд прикипел к застывшей напротив Мэй. Она осознанно смотрела на меня распахнутыми голубыми глазами и... плакала. Она плакала!