– В'ирс, – заговорили над головой мягким мужским голосом. – Ты подогнал колесницу?
– Да, – ответили чуть пискляво.
Я боролась с тьмой и желала посмотреть в лицо спасителю, но ничего не выходило: боль так окутала тело, что, стоило мужчине шагнуть вперед, я вылетела из сознания.
Что-то резко-пахнущее влетело в нос, смешалось с ароматом неведомой травы, и я распахнула глаза. Судорожно втягивая чужеродную магию, что просачивались в нос и горло, сделала пару вдохов и опала назад.
– Сильная… – прошептал мужской голос.
Что-то коснулось волос. Осторожно, даже нежно. Пригладило пряди, переместилось теплой лентой на плечо и там надолго застыло, причиняя томную боль в стигме.
Я старалась открыть глаза, но на веки словно булыжники положили.
А затем еще один прострел в метке, сильнее прежнего, опять затащил меня во тьму.
– Намучаемся мы со студентами из Имана, ли-тэ.
– Не ворчи, – отрезали жестко, заставив меня скривиться от боли в висках.
Я вновь открыла глаза, вынырнув из обморока. Надо мной склонилась сухолицая женщина.
На вид моложе бабушки, волосы еще не полностью седые, а кожа, можно сказать, идеальная, только цвет сероватый, будто она никогда не принимала лоттовых ванн. Над ее сухими губами от недовольства собрались вертикальные морщинки.
– Тебе лучше? – скрипуче поинтересовалась она и цепко изучила мое лицо. Ее глаза были мутными от магии, без определенного цвета, бесконечно меняющиеся от движения головы, перетекающие из тусклого серого в сочно-алый, пугающий.
Я осторожно кивнула. Окинула себя быстрым взглядом, и порадовалась, что никто не пытался меня осмотреть: даже платье не развязано на груди. Не хватает еще, чтобы меня разоблачили в первый день.
Я лежала на длинной кушетке в сухом и очень светлом кабинете.
– Все, она может вставать. – Женщина отдалилась вглубь помещения и скупо добавила: – Не хватает нам еще больных студентов из Имана. Своих слабаков, что ли, мало?
Оборотень в эссахе взвыл от возмущения, и на кончиках пальцев набухли когти.
Мы и в Академии будем нежеланными?! Прекрасно! Когда-нибудь все измениться, я уверена, и все противники оборотной магии поплатятся за свои ошибки.
Услышав удаляющиеся шаги и голоса, я привстала на локти и дернула веревку платья.
Нужен воздух! Схватила рукой горячий защитный кулон, задышала часто и тяжело. Когда в голове стало чище, а сущность притихла, подняла взгляд.
И утонула в насыщенной зелени. Не хуже еменских полей в сезон возрождения. С переливами салатовых искорок по окружности черных, как бездна, зрачков.
– Так меня еще не соблазняли, – заулыбались мне сверкающей нитью зубов. – Вижу, что тебе лучше. Сама сможешь дойти, – не спросил, а приказал мужчина.
Потер гладко выбритый подбородок, ладонью пригладил собранные в хвост волосы снежного цвета и свел хмурые густые брови.
От мужчины исходила колоссальная сила магии. Архимаг, догадалась я.
– Ронна! – позвал он через плечо. – Проследи, чтобы абитуриентка попала на свой этаж.
– Конечно, ли-тэ, – покладисто отозвалась другая женщина. Входя в высокую деревянную дверь, она вытянула шею, как жираф, будто пыталась показаться выше, чем есть на самом деле.
Эта была моложавой: высокая фигура, куда же еще выше, ясные чайные глаза и нежно-желтый наряд в пол, наверняка из настоящего критянского эсма, подчеркивающий ее узкую талию. Красивая, гибкая, мне она показалась идеальной. А потом Ронна добавила:
– И туда же расселю с десяток слабеньких, кто, вероятно, вылетит с учебы в первом полугодии. – Это было сказано довольно добродушно, но улыбка, со скрытой язвительностью, направленная на меня, заставила поежиться.
Суматошно прикрыв руками грудь, я быстро отвернулась от двух пар глаз и дрожащими пальцами стала завязывать платье. Туго-туго. Чтобы наверняка.
Вот тебе и теплый прием.
Но этот зеленоглазый… блондин... чем-то зацепил. Красивый, статный и немного пугающе-властный.
Я затянула последнюю петлю на корсете и украдкой обернулась.
Мужчина стоял рядом с девушкой в желтом и что-то тихо и спокойно рассказывал. С легкой улыбкой. С приятной бархатистостью в тембре. Ему приходилось пригибаться к собеседнице, чтобы доставать до уха, и смотрелось это очень интимно. Будто они влюбленные и решили между делом посекретничать.
Меня бросило в странный жар, захотелось отвернуться, разозлиться, но я прикипела взглядом к парочке, справляясь с волной непонятного негодования.