— Леди Мелисса, я не вижу смысла тянуть со всем этим. Мы можем отправиться к Диким землям прямо сегодня?
— Но… девочка, к чему такая спешка? Впервые сталкиваюсь с тем, чтоб человек рвался умереть.
— Вы не понимаете? Если я буду думать обо всем этом еще хотя бы один день, я просто струшу. Зачем продлевать агонию? Дальше будет хуже. Все решено. Хочу отправиться к границе сегодня. Чем быстрее, тем лучше. Я жду в своей комнате. Собирайтесь, решайте, договаривайтесь. Максимум пару часов, не больше. Иначе я пойду туда пешком, позоря тем самым его императорское величество, которое даже свое супер оружие не может доставить соответствующим образом.
Девушка поднялась с пола, поправила свое форменное платье и спокойным шагом направилась к выходу.
Оставшись наедине, император и леди Эстера переглянулись.
— Ну, что ж, Аргус, организуй способ транспортировки. Вряд ли в этом вопросе ты можешь теперь рассчитывать на моего сына. Эх… До чего же хороша девчонка… Они были бы прекрасной парой…
Двадцатая глава
Вольдемар Эстера впервые в жизни не представлял, что делать и как быть дальше. Чувство это странное и доселе ему не знакомое. Женщина, которую он полюбил, только что дала первому красавцу столицы от ворот поворот. Больно. Обидно. Но, помимо прочего, не смотря ни на что, она оставалась близким и очень дорогим человеком. Мысль о ее гибели мучала Лорда ректора гораздо сильнее, чем обманутые надежды и раненное самолюбие. Так нельзя. Он понимал это с поразительной ясностью. Почему один человек, а точнее хрупкая (относительно) и беззащитная ( тут уж сомнительно) женщина должна расплачиваться за чужие грехи. Чтобы не говорила Анастасия, как сильно не ранила бы его сердце, он просто не мог смотреть на все это со стороны. Ловец сел в кресло и крепко задумался. Хорошо. Девушка должна перейти границу и оказаться на территории Диких земель. Что потом? Из неё прольётся огонь, уничтожая все вокруг? Или она, словно маленькое солнце, опалит землю волшебством драконов? Как вообще это все должно выглядеть?
Он на мгновение представил свое будущее, в котором нет Анастасии Лебедевой. Совсем. Судя по характерной боли где-то в районе сердца, без неё все вокруг теряло смысл.
И вдруг Лорда ректора осенило. Соседний мир! Он же совершенно, абсолютно безмагичен. Если Настю отвести обратно, то она доживёт свой век обычной человеческой жизнью, оставаясь лишь носителем драконьего огня. Да, опять вернётся эта её невезучесть, потому что она вновь окажется не на своём месте. Ну, и что? Зато живая. Вернуться сюда без него она не сможет, а другим Ловцам он не позволит даже приблизиться к блондинке, потому что останется рядом, будет следить за бедовой девицей и помогать по мере необходимости. Правда, у этого плана есть один маленький нюанс, если Вольдемар решится постоянно пребывать в соседней реальности, его магия вполне возможно, рассеется окончательно. Он прислушался к внутренним ощущениям, размышляя о перспективе жизни без силы… Да ну и черт с ней, отозвалось его внутреннее «я». А Настя… Ей, может, даже и не нужно знать, что он будет рядом. Ни к чему. А то начнет сострадать или жалеть глупого ректора, влюбившегося в свою студентку.
Вольдемар выскочил из спальни, устремляясь обратно к кабинету. Нужно было узнать, когда планируется поездка к Диким землям, чтоб определиться самому, какой ночью выкрасть в очередной раз Анастасию Лебедеву, только теперь, для того, чтоб отправить в обратную сторону.
Однако, комната, в которой совсем недавно наблюдались император, матушка и сама Настя, была пуста. Совсем. Даже Аделаиды в приемной не было, а это вообще за гранью добра и зла.
— Ротфорд!
Дух моментально возник посреди помещения.
— Я так и знал! Так и знал, что Вы не выдержите! Лорд Ректор, они отправились к Диким землям! Император все же маг, хоть и не такой сильный, как Вы. Он собственноручно телепортировал к границе Анастасию и вашу матушку заодно, которая увязалась за ними, Вы уж простите, что тот хвост.
— Вот черт! Отчего так быстро? Как давно они ушли? Пять минут назад? Десять?
— Буквально три — четыре минуты, как развеялся их след. Торопитесь, Лорд Эстера. Не знаю, что Вы задумали, но я верю, что Вы спасете девочку. Она… Я ее полюбил, — вдруг выдал Сторож Академии, вынул из призрачного кармана призрачный платок и утер призрачные слезы, выражая тем самым крайнюю степень взволнованности.
— Я тоже, друг мой Ротфорд. Я тоже.