Восточнее Медвежьего острова немецкая авиация успешно бомбила и рассеяла британский морской конвой ПК-13, потопив при этом три корабля.
Днем позже в военной сводке утверждалось, что в сражении трех немецких эсминцев с двумя английскими крейсерами был потоплен британский крейсер. На самом деле оказалось, что был потоплен немецкий эсминец «Ц-26», а два других получили тяжелые повреждения. Английский крейсер «Тринидад», хотя и был торпедирован, не затонул. Другой крейсер — «Эклипс» — тоже получил серьезные повреждения…
Ночью с 30 на 31 марта на «Тирпице» была объявлена тревога. За считаные минуты все оказались на боевых постах. В покрытом плотными облаками небе на большой высоте появились английские самолеты. Легкие корабельные зенитки и батареи на суше открыли огонь. Несколько авиабомб упали на ближайшие склоны гор, другие — в воду. Некоторые самолеты (как было потом уточнено — пять) огненными факелами рухнули вниз. Налет продолжался всего три минуты, затем во фьорде были слышны только завывания ветра. Топп дал отбой. Свободные от вахты люди вновь легли спать. Англичане не рискнули подлететь к кораблю слишком близко, опасаясь огня его зениток. Но, даже если бы одна из бомб и упала на корабль, для него это было бы не опаснее, чем камешек для панциря крупной морской черепахи.
21 апреля прибыл «Хиппер» и встал на якорь неподалеку от «Тирпица». Под командованием адмирала Шнивинда теперь находились четыре крупных корабля, стоявшие на якорях в Тронхеймс-фьорде: «Тирпиц», «Принц Ойген», «Адмирал Шеер», а теперь еще и «Хиппер»… Это был уже целый флот, состоявший из новых, хорошо вооруженных, быстроходных кораблей. Добавить бы сюда хотя бы один авианосец типа «Викториус» и парочку эсминцев! Самой большой проблемой было топливо. Израсходованное во время выхода в море, оно восполнялось танкерами, шедшими к норвежским берегам, преодолевая большие опасности.
Однажды один из офицеров «Адмирала Шеера» был убит выстрелом с берега. Стрелявшего так и не обнаружили. Вероятно, СД расстреляла нескольких заложников в качестве ответной меры? На кораблях ничего об этом не знали. Случай этот, однако, послужил доказательством того, что норвежские партизаны существуют и действуют…
27 апреля было очень холодно, да и ветер вздымал высокие волны во фьорде. Матросы, несшие службу на постах наблюдения, мерзли. Те, кому не обязательно было находиться на палубах, предпочитали оставаться в теплых помещениях линейного корабля.
Время клонилось к полуночи. Вдруг раздался предупредительный сигнал, несколько похожий на побудку. Расчеты зенитных орудий поспешили занять свои места.
И тут высоко в чистом небе появились бомбардировщики — с десяток. Сразу же была объявлена воздушная тревога. Сигналы — то короткие, то длинные — раздавались непрерывно. Тогда и остальной экипаж занял места по боевому расписанию. Почти все переборки были задраены, оставили только несколько проходов.
Легкие зенитные орудия открыли огонь, но до самолетов не доставали. Да и для англичан было бы чудом, если бы хоть одна бомба с такой высоты попала в цель. По берегам фьорда и на верхней палубе корабля находились дымовые устройства, которые были тут же приведены в действие. «Тирпиц» и весь фьорд скрылись под густыми клубами дыма, который разносился ветром почти горизонтально.
И вскоре там, где только что находился корабль, англичанам была видна лишь серая колышущаяся сплошная пелена.
В густом дыму не могла стрелять и зенитная артиллерия. Но вот на палубах и в корабельных надстройках стал слышен характерный гул множества приближавшихся самолетов. Судя по громкости звука, противник был совсем близко. И действительно, плотно прижимаясь к окружающим возвышенностям, показался целый рой низко летевших самолетов. С огромным мужеством английские летчики прорывались сквозь дымы и сбрасывали свой смертоносный груз, но не на корабль, а на окружавшие его склоны гор. Бомбы таким образом должны были скатываться вниз, но большинство из них задерживались деревьями и скалами. Стоял оглушительный грохот от взрывов бомб и огня зенитных орудий.
Сквозь разрывы показался падающий самолет и спускавшийся на парашютах экипаж, тут же скрывшийся в клубах дыма. И вдруг наступила полнейшая тишина. Со всех служб к командиру корабля стали поступать донесения. Без происшествий, ничего, ничего… Как оказалось, ни одна бомба даже не зацепила корабль.